ВРЕМЯ СКАЗОК ПРИШЛО НАЯВУ

Когда англо-американская кампания против Ирака начала пробуксовывать, в отечественном обиходе тут же появилось выражение «нагнетание антиамериканской истерии». Про нагнетание заговорили не только те, кому это по штату положено — Е.А. Киселев с «Итогами», СМИ, финансируемые конгрессом США, — но и куда более умеренные представители либерального западничества. Странность была в том, что, сурово осуждая истерию и ее нагнетателей, они не указывали, в чем, собственно, эта истерия заключается.

ВРЕМЯ СКАЗОК ПРИШЛО НАЯВУ

Если говорить о персональном составе антиамериканских истериков, то здесь не произошло никакого изменения по сравнению с довоенным периодом, т.е., несмотря на усиленное нагнетание, истерия оказалась лишена такого качества, как заразительность. Кто уже давно, не стесняясь в выражениях, обличал американский империализм, тот продолжил свое исконное занятие — разве что на полтона выше, и очевидно, что такой результат был бы неизбежен даже и без всякого нагнетания. Кто был истериком, тот истериком, естественно, и остался.

Но трудно предположить, что призывы знатных политологов к прекращению истерии имели своим адресатом, допустим, газету «Советская Россия» или же завсегдатаев интернетовских форумов. Недовольство было адресовано скорее умеренной части политического сообщества, которая наотрез отказалась поддерживать антииракскую коалицию и стала рассматривать кампанию с нейтральных позиций холодной отчужденности — «Что те, что другие нам не братья и не сватья, будем смотреть и наблюдать, тем более что решительная победа любой из сторон нашей родине все равно ничего хорошего не сулит». До сих пор считалось, что истерия характеризуется невменяемым поведением — слезами, криками, безумными проклятиями, непроизвольными конвульсиями членов, — но никак не спокойной отчужденностью. Если в чьем поведении и наблюдались признаки истеричности, то скорее в поведении вождей англо-американской коалиции (и их безусловных приверженцев), почувствовавших, что они вляпались в историю с малопонятными последствиями.

На истеричную борьбу с нагнетателями истерии можно было бы не обращать особого внимания, если бы в ее результате не произошло очередного словобуйства. Если безумным антиамериканским истериком в итоге объявляется всякий, кто не кричит со страстью: «На Багдад! На Багдад!», это может склонять к выводу, что на самом деле никакой антиамериканской истерии (которая настоящая, с непроизвольными конвульсиями) в природе не существует, что, однако, неверно. Существует, и весьма, и тексты, с точностью пророчащие на 2010 год ракетную атаку Америки на Россию, относятся к этому разряду. Другое дело, что борцы с истерикой, а равно и борцы за свободу и демократию во всем мире изо всех сил старались согнать в один загон и натуральных истериков, и тех, кто всего лишь проявляет недостаточное желание лизать сапоги Дяде Сэму и недостаточное к нему доверие. Ибо для дяди и дядиных работников теперь уже все едино — «Кто не с нами, тот против нас». В итоге сделано все возможное, чтобы тексты, расчисляющие Армагеддон с точностью до года и месяца, пользовались гораздо большим доверием, нежели они того заслуживают.

Не будем цитировать совсем уж безумные проамериканские тексты вроде известного письма правозащитников Е.Г. Боннэр и В.К. Буковского к Дж. Бушу, в котором те, горячо одобряя и поддерживая предстоящую атаку на Ирак и специально отмечая, что для такого похвального дела никаких санкций ООН вовсе не нужно, в то же время отмечали, что странно и непонятно, когда США готовы бомбить Ирак и в то же время не обращают внимания на нынешний российский режим, который ничуть не лучше режима Саддама Хусейна, и даже чуть ли не дружит с ним. Прямого призыва бомбить Москву в письме не содержится, но если бомбардировка Ирака с его преступным режимом есть дело благое и не терпящее отлагательств, то зачем надо откладывать бомбардировку России, чей режим не менее преступен? Не будем, ибо, допустим, люди сошли с ума от злобы к бывшей родине — с кем не бывает, на каждый чих не наздравствуешься.

Но вот чих совсем не злобный и крайне благонамеренный. Главный редактор либерально-западнического «Нового времени» А.Б. Пумпянский, делая массу оговорок насчет того, что американцы «наломают дров», тем не менее видит и положительный итог нынешней кампании — «Теперь Саддама Хусейна — в лучшем для него случае — с неизбежностью ждет судьба Слободана Милошевича. И новые кандидаты в саддамы хусейны вряд ли появятся. «Шок и трепет» будет страховкой от них на будущее. Причем не по праву силы, как кажется сейчас. Но по прецеденту права, который уже не будет вызывать сомнения ни у кого».

Все очень хорошо и убедительно, но только пугает гораздо больше, чем письмо злобной старушки к Бушу. Ибо налицо глубоко искреннее непонимание того, что выражение «новые кандидаты в саддамы хусейны» весьма двусмысленно. Оно может означать государственного лидера, совершающего различные дурные деяния, подобные хусейновым, — и непоявление такого лидера есть безусловное благо. Но кандидатом в саддамы можно стать не только по деяниям, но еще и по судьбе. По нынешнему «прецеденту права (кулачного? — М. С.), который уже не будет (почему не будет? — М. С.) вызывать сомнений ни у кого», можно весьма многих лидеров — безотносительно к их деяниям — объявить последователями Саддама Хусейна, а далее по прецеденту, который заключается в том, что следователь, обвинитель, судья и палач выступают в одном лице. Так ли уж обязательно быть архизлодеем, чтобы разделить судьбу Саддама, и не может ли получиться так, что завтра ее разделит всего лишь тот, кто мешает, стоит на дороге, путается под ногами? Ведь процедура тоже прецедентна, а процессуальные гарантии для того, кому случилось оказаться кандидатом в саддамы, близки к нулю.

Тем более что универсальный американский правоприменитель в случаях, когда с доказательствами получается совсем неважно, нимало не теряется, а указывает, что зато объект его атаки может представлять опасность в будущем и тогда уже будет поздно — надо атаковать сегодня. А какая суверенная держава не может представлять опасности в будущем? Таких нет, будущее вообще сокрыто туманом и полно опасностей, и отчего же в списке этих грядущих опасностей не оказаться и России? Мы, русские, и сами-то порой не знаем, что будет с нами в будущем и не будет ли наша держава представлять опасность, а где же американцам знать доподлинно, могут и неправильно оценить угрозу. Как говорил один капитан НКВД подследственному: «Образованный человек, вы же должны понимать, что проводилась широкая социальная профилактика!» Логика превентивной чистки, ничего не поделаешь.

Если же ни доказательств, ни процедуры больше не нужно, а довольно пропагандной подготовки на тему: «Война, которая положит конец всем войнам», — так на что же CNN? Если уж не общемировую, то родную американскую аудиторию он способен очень быстро убедить в существовании оси зла «Исландия — Монако», где князь Ренье III является реинкарнацией зловещего Саддама Хусейна. Россия же, как большая держава, тем более может вызывать известные нарекания и претензии, а значит — часовой свободы и цивилизации не ошибается.

Собственно, все такого рода выводы были сделаны еще четыре года назад, во время «гуманитарных» бомбардировок Югославии, когда до очень многих дошло, что Белград бомбят, а Москву не бомбят не потому, что русские в чем-то неизмеримо лучше сербов, а всего лишь потому, что у русских — в отличие от сербов — есть Ракетные войска стратегического назначения и они в состоянии нанести «гуманитарному» бомбометателю неприемлемый ущерб. Вот тогда, когда пришло до жути ясное осознание того, что в новейшем гуманитарном мире единственной реальной гарантией мирного труда нашей родной страны являются русские ракеты с мегатонными боеголовками, — тогда и была пресловутая антиамериканская истерия. Теперь же, когда это давно осознано и выстрадано, где же тут повод для истерики? Vis pacem — para bellum не в ЦК КПСС придумали, а гораздо раньше, и этой скорбной мудрости никто не отменял. Нельзя методически разрушать все институты международного доверия, бомбить всех направо и налево, демонстрировать крайне малую степень предсказуемости поведения — и после этого искренне удивляться тому, как Россия непонятно почему вдруг вспоминает, что у нее на самом деле есть только два надежных союзника — армия и флот.

С тем, что порох надо держать сухим, а ракеты — в предпусковом состоянии, никто теперь особенно и не спорит, однако есть различие между этим холодным осознанием реалий и настоящей антиамериканской истерикой, которая только мешает делу. И рассуждение о неуклонно поступательном плане Пентагона, венцом которого станет давным-давно намеченный на 2010 год российский апокалипсис, — это уже не по разряду холодного осознания.

Будучи лейтенантом запасным, необученным, и сознавая свое несовершенство в современном военном деле, не могу, однако же, не отметить крайнее сходство пессимистической записки про 2010 год и оптимистической заметки про нынешнюю кампанию, сочиненной независимым военным экспертом (а также атомным физиком, physiciste atomienne, как он был отрекомендован в октябре 2002 г. зрителям канала France-3 в передаче, посвященной тому, как РФ снабжает террористов ядерным оружием) П.А. Фельгенгауэром — «ИЗ ТУМАНА ВОЙНЫ ВЫРИСОВЫВАЕТСЯ ГРАНДИОЗНАЯ АМЕРИКАНСКАЯ ПОБЕДА». Малой кровью, могучим ударом, на чужой территории.

«Англо-американские войска... насыщены современными компьютеризованными средствами сбора информации, управления и целеуказания в режиме реального времени. Передовые войска, войдя в огневой контакт, фиксировали координаты выявленных целей, потом эти сведения сообщались в цифровой форме штабным компьютерам, откуда оцифрованная информация передавалась авиации и артиллерии, тоже оснащенным компьютеризированной системой управления огнем. В компьютер командира вносятся координаты цели в системе GPS, и батарея самоходных гаубиц открывает убийственно точный (курсив мой. — М. С.) огонь на поражение даже без пристрелки. Точно так же авиационные ударные комплексы могут эффективно поддержать солдат на поле боя сверхточными ударами (то же. — М. С.) в любое время дня и ночи, в любых погодных условиях (следовательно, и в условиях песчаной бури. — М. С.)». Напечатано все это было 24 марта с.г., когда сверхточность явила себя во всей своей мощи и величии. С Фельгенгауэром-то все понятно. Спецпропаганда среди войск и населения противника (в том числе и потенциального, как Россия) есть дело важное и нужное. Другое дело — стоит ли полностью клевать на такую спецпропаганду и строить на ее основе далеко идущие планы вплоть до немедленного перевода российской экономики на военные рельсы, чего в течение длительного времени (а до 2010 года еще семь лет) вообще никакая экономика выдержать не может.

Не стоит забывать и опыта «холодной войны», когда пропагандное вранье обеих сторон очень хорошо подхлестывало гонку вооружений. Американский ВПК, выбивая ассигнования, заведомо преувеличивал советскую мощь, советский ВПК — американскую, и оба комплекса были очень довольны друг другом и неприятельскими агитаторами в особенности. Между тем понятия разумной оборонной достаточности, основанной как раз на концепции неприемлемого ущерба, никто еще не отменял. Нас — не по причине нашего великого ума, но скорее по причине нашей разрухи — не удалось втянуть в гонку «сверхумных» и «сверхточных» вооружений, теперь же выясняется, что все, что Бог ни делает, все к лучшему. Уж после опыта иракской кампании можно было бы и меньше трепетать перед шокирующей сверхточностью.

Есть и еще одно соображение. Если человек искренно верит в неумолимо выполняемый дьявольский заговор, переубедить его все равно вряд ли возможно, но тем, кто менее тверд в вере, стоит напомнить, что осуществлявшихся по графику планов такой долгопротяжности история не знает. Типичный пример — Третий рейх. А. Гитлер еще в 1924 году в книге «Майн кампф» изложил ряд долгосрочных идей (в том числе и «все, что я делаю, направлено против России»), с 1933 года он имел возможность планомерно развивать свои замыслы, история развития этих замыслов нам доподлинно известна, в том числе (весьма редкий случай) и на материале государственных архивов страны-агрессора, и что же? А то, что планомерности было весьма мало, а шла сплошная импровизация. Причем речь идет не о послесталинградском периоде и даже не о периоде после декабря 1941 года, когда гитлеровскому планированию стали совсем сильно мешать другие державы. Речь идет о периоде предшествующего блицкрига, когда тоже все шло совсем не по плану. Флотская программа была вообще рассчитана на вступление в большую войну лишь в 1942 году. К тому, что захват Польши приведет к началу мировой (или хотя бы общеевропейской) войны, Гитлер тоже не был готов, он рассчитывал на то, что Польшу удастся съесть тихо, как годом раньше — Чехословакию. Даже и в плане «Барбаросса» царил сумбур вместо музыки, ибо составители все никак не могли определиться, что же является их первостепенной целью — политический и инфраструктурный центр (т.е. Москва) или же ресурсная база (Украина и Кавказ).

В том и особенность великой шахматной доски, что на ней то ферзь оборачивается пешкой, то слон начинает ходить, как ладья, то, наконец, фигуры сбрасываются на пол, а самого великого шахматного досковеда неведомо кто вдруг охаживает доской по кумполу. Строить дьявольские пятнадцатилетние планы игры на такой доске, конечно, можно, только цена им пятак в базарный день. Причем это не обязательно должно быть причиной для оптимизма. В порядке вольной импровизации можно таких делов наделать, которых ни в каком дьявольском плане не пропишешь, и в этом смысле импровизаторские способности американской администрации внушают куда большие опасения, нежели таинственные долгосрочные сценарии.

Так что иметь крепкий ракетно-ядерный кулак и даже периодически показывать его нашему стратегическому союзнику, чтобы тот признавал: «Могилой пахнет», — совершенно необходимо, но впадать при этом в антиамериканскую истерию нет совершенно никакой необходимости. Хватает нам и одного ракетно-ядерного истерика.

Максим СОКОЛОВ