ОДНИМИ МОЗГАМИ «КУРСК» НЕ ПОДНИМЕШЬ
Почему не спасли? Была ли возможность? Мы что, опоздали? У нас нет нужной техники? Нет мозгов? «Курск», как я прочитал в статье С. Кутепова, намного превосходит аналогичные зарубежные подлодки. Значит, мозги у нас есть, и хорошие. А что же не так? Задумались, жаль только, что после катастрофы. Горе большое, но извлекать уроки надо.
Я вот все думаю, может, не только военные, может, МЧС наше могло помочь. Но что-то ничего не слышал о Шойгу. Где он был, наш министр по чрезвычайным ситуациям, в то время, когда терпел катастрофу «Курск»? Я не случайно об этом пишу. Потому что знаю: на проходившей в Брюсселе выставке «Эврика-99» разработки российского спасательного оборудования (по ведомству МЧС) оценены двумя парами золотых и серебряных медалей. До последнего момента у меня теплилась надежда: вот-вот по телеканалам покажут спасательный батискаф МЧС, который заберет наших моряков, оказавшихся в подводной западне. И вроде бы основания были. Вот что я прочитал в ведомственном (МЧС) журнале «Гражданская защита», там, где говорится о плане работ министерства на 2000 год. О том, что необходимо, позвольте процитировать: «...Создать сбалансированную, оперативную и эффективную авиационную группировку сил, а также наращивать морскую их компоненту, в порядке реализации концепции развития подводных работ особого назначения и спасательных работ в акваториях». Говорится и о спасателях-водолазах, подготовка которых требует специального обучения, и что мы готовы платить за обучение в соответствующих лицензированных образовательных учреждениях большие деньги. Но где они, российские глубоководные водолазы? И почему у норвежцев они есть, а у нас нет? Если Россия имеет многоцелевой самолет-амфибию «Бе-200ЧС», то почему тащились своим ходом зарубежные спасатели? На память приходит аналогия с англо-французской делегацией адмирала Дракса, которая еле-еле тащилась на самом тихоходном товаропассажирском судне на переговоры в Кремль жарким августом 1939 года, чтобы намеренно затянуть заключение с нами антигитлеровского союза.
Самое обидное, что даже американцы, руководители ФЕМА (Федерального управления по действиям в ЧС, аналога нашего МЧС), признают наши заслуги, когда пишут, что Чрезвычайная служба России даже не конкурент, а скорее лидер, за которым время от времени они стремятся угнаться. Признают, что у них, американцев, есть деньги, а у нас мозги. Вот так... Увы, одними мозгами атомоход не поднимешь.
Владимир СЕРГЕЕВ, офицер в отставке
Санкт-Петербург
КАКАЯ НАМ НУЖНА ШКОЛА
После вашей статьи о школах захотелось высказаться. Какой же должна быть современная школа?
Признаюсь: я не мечтала быть учительницей. Но поступила тем не менее в пединститут на факультет иностранных языков. Курсы гидов-переводчиков в ленинградском Интуристе, двухлетняя работа гидом. Но дело повернулось так, что меня ждали класс, доска, указка. С тех пор прошло больше 15 лет. В первые годы удавалось совмещать работу гида и учителя. Молодого специалиста тогда нельзя было ни отпустить, ни уволить.
Районная школа в новостройках Ленинграда. Большой класс, разнородный состав учеников, многодетные трудные семьи, вечно раздраженные и озабоченные пустым холодильником учителя. Какая уж там педагогика? Толстая, в летнем платье, а на дворе март, завуч. Она была уверена, что французскому можно учить на пальцах. Скоро она стала районным методистом, а я четко решила: если у меня будет ребенок, никогда не отдам его в «придворную», т.е. при дворе, школу.
Переехав в столицу (муж оказался москвичом), я стала работать в спортивной школе олимпийского резерва. Сборы, тренировки, соревнования... Не до языка и не до математики. Вы знаете чемпиона по вольной борьбе, выучившего в школе немецкий? А прыгуна в воду? Мы уже ожидали ребенка, и мне было ясно, что спортшкола не для него.
Вскоре выяснилось, что мы уезжаем в одну из европейских столиц, муж будет работать в посольстве. Перед отъездом я позвонила в районо: «Какая школа в нашем округе лучшая?» Мне ответили: «В английскую поступить очень трудно, а в немецкую невозможно».
Страна была незнакомой, язык чужим. Сын быстро, как и все дети, научился болтать на незнакомом языке. Через два года в посольской школе освободилось место учителя французского и немецкого. Вакансию предложили мне, я согласилась. Во-первых, Митька собирался в нулевой класс, а во-вторых, зарплата преподавателя позволяла посещать соседние страны.
На первом родительском собрании в нулевом классе я услышала, что «каллиОграфия» у наших детей «никакая» (почерк у Мити и сейчас такой же). Потом увидела в тетради слово «змея», в котором красными чернилами было исправлено «е» на «и». Видимо, проверочное слово «змий». Потом нам сделали замечание, что Митька не знает ни октябрят, ни шалаша в Разливе: «Странно вы относитесь к воспитанию сына в условиях заграницы». Другие же дети великолепно разбирались в разнице дипломатических рангов и вытекающих отсюда последствиях. Зато в целом школа для ребят была благоустроенной, комфортной и гостеприимной.
А в августе, перед первым классом, мы вернулись в Москву. Выяснили: поступить в немецкую школу действительно невозможно. Тестирования и собеседования прошли, классы сформированы, списки висят. Категорическое «нет» директора на наше предложение материально помочь школе. Сын все же был зачислен. В порядке исключения. По звонку, без денег. Мне не было стыдно, Митька у нас умный. Так я познакомилась с очередной школой — с углубленным изучением иностранного языка. Престиж, конкурсный набор, умные и хорошие дети, новое название «гимназия»... Самое главное достоинство этой школы — дети с высокой мотивацией к учебе. Здесь обязательно надо быть умным, здесь нельзя учиться плохо.
И вот подхожу к частной школе. В конце первого класса я позвонила в районо и поинтересовалась самой престижной и дорогой частной школой в округе. И надо же, она оказалась рядом, и там нужен учитель иностранного. Богатые дети богатых родителей, искренне считающие Анталью столицей Турции, а главной достопримечательностью Парижа — Диснейленд. Как верно вы все описали! Прекрасные учителя, ломающие голову: как обосновать пятерку, когда надо ставить тройку. Самоотверженные усилия заставить учиться бездаря, который уже сегодня знает, в каком университете его ждет место. Конечно, исключения есть, но...
Кто же сегодня сможет создать школу, которая будет рядом с домом, как «придворная»? Школу, где физкультура тоже станет уроком, как в спортивной, при этом в классе соберутся умные и способные дети, как в гимназии, а комфорт и внимание будут, как в посольской? Кто создаст школу, где будут высокопрофессиональные учителя, как в частной?! Может, повезет моему внуку?
Ирина ВОЛКОВА
Москва
Детский лепет
«ОТКУДА БЕРУТСЯ ДЕТИ?»
«А действительно, откуда они берутся?»
ТАНЯ, 10 ЛЕТ: «Из живота от мамы».
НИКИТА, 12 ЛЕТ: «Их сначала нужно зачать, а потом родить».
САША, 11 ЛЕТ: «Ясно, откуда берутся».
АНЯ, 13 ЛЕТ: «Из капусты».
НАДЯ И КАТЯ, 12 ЛЕТ: «Их аист приносит» (долгий смех).
ОЛЕГ, 11 ЛЕТ: «От родителей, от любви мужчин и женщин».
Опрашивала детей Маша ПОДОЛЬСКАЯ