Вот все говорят, Одесса, Одесса, столица юмора, а Таганрог, самый крупный портовый город России на Азовском море, тщательно и несправедливо замалчивают. Хотя в Таганроге происходят такие дела, что даже человеку несмеющемуся становится понятным, что Одесса по сравнению с ним не столица, а так, родина эмигрировавшего в Россию юмора...
ТАГАНРОГ НОВАЯ ОДЕССА РОССИИ
Хроника выздоравливающего города
В городе на берегу Меотийского моря всегда лето. Осень, которая начинается в ноябре и под видом зимы добирается до самого марта, не имеет в нем естественных корней. Она напоминает африканца, невесть каким образом родившегося от чукчанки в непосредственной близости от проплывающего мимо айсберга. Так и осень, иногда маскирующаяся под зиму, не к лицу Таганрогскому заливу. Город спроектирован, построен и обжит людьми, влюбленными в лето. Он пронизан солнцем и прогрет его лучами от макушки и на много сотен метров вглубь под своими фундаментами. Все, включая дом Воронцова, старые ступени Каменной лестницы, солнечные часы, каштановые улицы и вишневые переулки, порт, люди и время, городская тюрьма и городской театр, парк, ларек с пивом у пивзавода, картинная галерея, запутанный хаос переулков Никольской балки и даже пьяный вусмерть местный художник по кличке Клод Моне, лежащий на полукруге под памятником Антон Павловичу Чехову, и сам памятник, все это — да улыбнется мне Господь — освящено летом. В это время город напоминает римский Колизей, весенний Париж и дачный поселок Нахимовский под Старой Феодосией одновременно. Самая живописная курортная провинция России — город Таганрог, который без лета уныл, болен и раздражителен, словно тот самый африканец на берегу Беренгова пролива, у которого в горле, привыкшем к нежным тропическим фруктам, застряла мороженая оленина.
Таганрог без сомнения является мистическим центром Юга России точно так же, как Петербург является мистическим центром ее Севера. Петр Первый был чудаком, но Чудаком с большой буквы. Основывая Таганрог, он был не прав той неправотой, какой был не прав Бог, основывая Землю, небесную твердь и человека, изгнанного из Его же, божественного, мира. То, что я расскажу о городе в этом очерке, не попадает под выхолощенность респектабельности, но является впечатанным в историю Города фактом.
В городе Таганроге все живописно, выпукло и нестандартно
УГОЛОВНЫЙ РОЗЫСК
Оперативники, пришедшие для выполнения операции по очищению города от карманных воров, напоминали туркменских студентов городского происхождения в центре Ашхабада. Они были смуглыми, одетыми в белые рубашки с короткими рукавами и черные брюки с подозрительно глубокими карманами. Судя по чертам лица, цвету глаз и пляжному оттенку смуглости, к туркменским студентам и тем более к городу Ашхабаду они не имели никакого отношения. Ваш покорный слуга — Александр Экштейн — был восьмым в этой группе внештатных сотрудников.
— Восемь человек, — удовлетворенно хмыкнул старший оперуполномоченный Фоменко. — Делитесь на четыре группы, три группы пойдут на зачистку троллейбусов, точка отправки у всех — центральный рынок, а одна группа — по самому рынку, будете с тетей Лизой работать. Будьте внимательными, осторожными и быстрыми, наши карманники имеют богатый опыт и работают мастерски, с выдумкой.
Фоменко закончил инструктаж, повернулся к оперуполномоченному Понякину и сказал:
— Ну все, веди ребят на маршрут. Ты две недели их обучал, тебе и карты в руки.
— Ну да, — согласился Понякин и, кивнув головой, вывел нас из кабинета.
— Извините, дайте пройти, — пробивался от задней двери троллейбуса к передней Вислюк. — Пропустите, пожалуйста.
Проталкиваясь, он мимоходом соприкасался телом и рукою с одеждой тесно сплоченных в троллейбусном коллективе граждан в поисках выпуклости по имени «полный бумажник». Вислюк никогда не путал «полный бумажник» с записной книжкой или пустым бумажником. В нем жил инстинкт, рефлекс на «карманные деньги». Вот его рука слегка прошмыгнула по брюкам какого-то парня, и легкие, как пузырьки лимонада, мурашки, пробежавшие от руки, сообщили Вислюку информацию о «шмеле с деньгами» в кармане этих брюк. Карманник никогда не должен смотреть на жертву, более того, даже думать о ней не должен. Есть брюки, сумка, пиджак, трусы в конце концов, но человека с ними, в них — нет. К любому карману, где лежат деньги, нужен индивидуальный подход. Рука Вислюка, продолжение пальцев, гибких, как юные ужи, и талантливых, как пальцы пианиста, влилась бесшумной струей в карман парня и, притянув бумажник, стала истекать в обратную сторону. «Что-то карман глубокий», — удивился Вислюк, но тут в кисть, в ладонь, в пальцы впилась боль; спасаясь от нее, Вислюк дернул руку с поспешностью обжегшегося, тем самым уплотнив и ужесточив боль.
— Ё.! — начал было формулировать и озвучивать мысль Вислюк, но услышал рядом с собой:
— Уважаемые граждане города! — Понякин появился рядом с внештатником, в кармане которого жила рука Вислюка. — Познакомьтесь, это Вислюк... — Понякин указал на карманного вора, пользуясь свободой пространства, создавшегося за счет уплотнения по краям троллейбуса. — Он вор-карманник и работает примерно вот в такой манере. — Понякин указал на руку Вислюка, всунутую в карман «тихушника» с демонстративной обреченностью. — Вот так надергают они наших кровных и заработанных, потом строят особняки, покупают «Мерседесы», идут в политику...
Рука, зафиксированная рыболовными крючками, которые Понякин велел оперативникам нашить внутри кармана с деньгами, была символична и располагала к антикриминальной агитации.
— Пошли в тюрьму, начальник, — угрюмо посоветовал Понякину Вислюк. — Этим быкам объясняй не объясняй — а тем более, как ты это делаешь, — все равно их обворовывать будут.
— Как ты о народе отзываешься?! — возмутился Понякин и, кивнув оперативникам, двинулся к выходу.
— Ааа! — послышалось в задней, уплотненной, части троллейбуса, и радостный голос второго оперативника с искрометным азартом рыбака сообщил:
— Второго подсек!
Понякин протиснулся в заднюю часть троллейбуса и через некоторое время оттуда раздался его голос:
— А это, дорогие граждане, всем нам... — на слове «нам» Понякин ткнул себя в грудь, — известный вор-карманник Стукань. Он подумал, что дважды в одно место снаряд не попадает, и, как видите, ошибся.
Стукань, двадцатипятилетний рецидивный вор с лицом случайно попавшего в русский троллейбус английского аристократа, с изумленной злостью рассматривал вывернутый карман оперативника и свою руку, буквально «пришитую» к нему десятком рыболовных крючков «пятерка».
— Ну, ладно, пойдем в тюрьму, — тоном конферансье, закругляющего представление, провозгласил Понякин, защелкивая наручники на запястьях «рыбаков» и «рыбы»...
Город Таганрог — самый красивый и уютный город юга России
РЫБНЫЙ РЫНОК (1998)
Таганрогский рыбный ряд всегда напоминает людям, что самое щедрое, самое простое и самое богатое море России — Азовское... Огромные судаки, вобрав в свои глаза зеленовато-радужную стеклянность воды, судорожно раскрывают пасти с острыми, игольчато-редкими зубами. Чебаки, протестуя против отсутствия воды хлесткими ударами хвоста о прилавок, несут в себе более трех килограммов плоти, солидности и равнодушного достоинства. Саблеобразные чехони уже не протестуют, они нежные и поэтому дремлют, слегка закрывая и раскрывая рот на своей вытянутой и слегка устремленной вверх мордочке. Бычки, суперделикатес в прожаренном до хруста состоянии в центре яичницы с помидорами, в живом виде напоминают мародеров, собранных для переклички в местах лишения свободы. Тарань, шедевр вяления, истекает смаком, розоватой прозрачностью и чревоугодной нежностью. Необразованная часть человечества умудряется называть «таранью» даже вяленого леща и воблу. Эта часть человечества неблаженна! Криминальных и вечно преследуемых осетров рубят топором и продают «чурбаками», ибо мало найдется дерзких кошельков, способных осилить «Самого» целиком. Кефаль невозмутимо, со скрытым обаянием, расположилась в шеренге товарок, и ее стремительная солидность формы притягивает взоры. Из «кучек по десятку» расползаются крупные раки. Ведра свежезасоленной и кучки вяленой хамсы серебрят пространство. Сазаны с чешуей с детскую ладошку его золотят. Толстолобики демонстративно разлеглись на прилавке и напоминают каждому покупателю, что их тела хватит на все и этого «всего», вареного, жареного и обалыченного, будет много. Сомы расплылись в саркастической усатой улыбке и как бы намекают, что в них еще больше «всего», и это все, в противовес «свинячьему толстолобству», на вкусовой порядок выше. Вокруг ничего замороженного и безвкусного. Все бьется, серебрится, золотится и протестует...
Город удивительный, в этом даже не стоит сомневаться
ЛЮДИ
Робертина Стасовна Тильзитная прожила свои восемьдесят девять лет скромно и незаметно, «серенькой мышкой». Сорок пять лет жизни она проработала на пивзаводе простой работницей, но в день своих похорон она стала самой известной и почетной гражданкой города, навсегда войдя в его колоритную историю. На ее похоронах присутствовала самая что ни на есть таганрогская — таганрожистей не бывает — часть города. Преподаватели Радиотехнического института им. Калмыкова, инженерно-конструкторский состав авиационного завода им. Бериева, артисты Драматического театра имени А.П. Чехова, директора крупнейших заводов, руководство городской администрации и много-много других живописно-оригинальных граждан приморского города. И хотя все присутствующие на похоронах не до конца понимали свою уместность на этом действии, тем не менее никто не покинул его...
Еще за пять лет до своей смерти Робертина Стасовна велела своему внуку, местному художнику по кличке Клод Моне, изготовить пятьсот уведомлений о своей смерти на имя самых респектабельных граждан города.
«Такому-то (такой-то) — вписать фамилию и должность — сообщаем, что прощание с телом старейшей и почетнейшей гражданки города Таганрога Робертины Стасовны Тильзитной состоится (такого-то числа) по адресу: Итальянский переулок, дом 30».
Клод Моне постарался от души, и уведомления о смерти были столь солидными, что в день похорон из пятисот приглашенных (Клод Моне, десять студентов Радиотехнического института и шесть студенток музучилища сбились с ног, разнося уведомления адресатам) пришло четыреста пятьдесят человек, а когда появился мэр города, директор завода легковых автомобилей, выпускаемых по южнокорейской лицензии, и директор пивзавода, кстати, без уведомления, так как Робертина Стасовна всю жизнь проработала на «сусле», то подтянулось еще сорок человек. Это были самые пышные похороны в городе со времен смерти в нем Александра I. Позднее ректор Радиотехнического института признался директору Котельного завода, что он не мог устоять перед великолепно оформленным уведомлением о «прощании с телом», где словно главный бриллиант в драгоценном колье выделялось: ...Робертины Стасовны Тильзитной.
...И вокруг него с трех сторон плещется древнее, седое и самое таинственное море России — Азовское
ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ
Если вы никогда не были на заграничных морских курортах, то и не спешите отправиться туда. Это точно так же, как если бы вы не курили, а затем закурили, и в итоге вам не хватает пачки сигарет на день. Все летит и рушится: сердце, легкие, незамутненный взгляд на жизнь, все молит о снисхождении. «Не посещайте заграничных курортов!» — этот лозунг актуален, как: «Не пейте водку!», «Не употребляйте наркотиков!». К сладкому и нежному легко привыкнуть и очень трудно отвыкнуть. С таких привычек начинается настойчивая и насмешливая неудовлетворенность. Любая форма отдыха, связанная с зарубежным высокозатратным побережьем, напичканным всем, чтобы ваш отдых стал привычно высокозатратным, — это форма разврата на уровне употребления наркотиков. Так что если вы еще на были на средиземноморских курортах, то и не рыпайтесь, лучше посетите Азовское море в районе Таганрога, будете здоровыми, отдохнувшими и не ограбленными, а самое главное — у вас вырастут шансы получить Все вместо иллюзии Всего...
Все города земного шара неповторимо разные и самобытные. И лишь одно объединяет, роднит их. По вечерам, как только опустятся сумерки, начинает вспыхивать свет в окнах домов. Маленькие фонарики огромных миров человеческих судеб. Оттенки света в окнах разные и сосредоточены на внутренних интересах. Внешнего мира как бы не существует для этого света. Трогательная иллюзия. Внешний мир всегда рядом, он заглядывает в окна, глаза домов, и всегда смотрит в глаза, окна души. В многоцветии вечернего света окон совсем не бросаются в глаза темные провалы в окнах молчащих квартир... «Вечерние огни города» — пошлая банальность в литературном изложении и мерцающая загадка в личном восприятии.
Александр ЭКШТЕЙНP.S. Сейчас Таганрог, как и вся Россия, немного болеет, но что вы хотите после семидесяти лет краснознаменных экспериментов. Любая другая страна уже исчезла бы с карты Земли. Но Город выздоровеет. И страна наша будет улыбчивой, чистой и богатой. Лишь бы снова на нее не обрушилась большевистская звезда, любовь патриотов или фашистская свастика.
Фото В. Матыцина