Фото: Григорий Тамбулов, Коммерсантъ / купить фото
Люди объединяются, когда начинают понимать: никто не решит проблему, кроме них самих. Иногда власть уступает свои полномочия. И тогда решением проблем, обычно социальных, занимаются самодеятельные организации гражданского общества. Но есть проблемы, которые такими усилиями не снять. И тогда гражданское общество действует так, чтобы принудить власть выполнять ее прямые обязанности. А если власть упорствует, то гражданский сектор неизбежно политизируется, как это происходит, к примеру, с "зелеными".
Наше общество, похоже, входит в стадию, когда "власть упорствует". Первый всплеск гражданского активизма социологи зафиксировали в 2010 году, в ходе опросов во время летних пожаров. Люди поняли, что государство не тотально, то есть у него есть сфера своих собственных интересов: нефть, газ, медиа, вопросы безопасности и внешней политики. А спасение от пожаров — это личное дело каждого человека. В прошлом году было наводнение в Крымске, вызвавшее всплеск волонтерства.
А между ними был всплеск активности на фоне избирательных кампаний 2011-2012 годов, когда граждане, преимущественно молодые и недовольные итогами думских выборов-2011, стали добровольно приходить в избирательные штабы партий, преимущественно оппозиционных, чтобы быть наблюдателями на выборах-2012. Возможно, именно эта самодеятельная активность людей и встревожила власть, которая и прежде относилась к гражданскому сектору с долей подозрительности. В логике бюрократии общественные организации должны заниматься уборкой улиц, посадкой деревьев, разведением кошек и пр. И лишь иногда они могут помочь власти в решении той или иной задачи. Когда момент наступит, власть их призовет. А пока пусть каждая организация существует в рамках определенной ей ячейки. Отсюда и попытки "построить" гражданский сектор с помощью закона то о "социально ориентированных НКО", то об НКО — "иностранных агентах". Законопроект о волонтерстве разработан в той же логике.
Но эта бюрократически безупречная логика не учитывает реальность. Искать в среде НКО политическую угрозу бессмысленно. Потому что сегодня политическая деятельность крайне непривлекательна. По нашим опросам, которые мы проводили среди гражданских активистов, лишь 2-3% из них не прочь сделать политическую карьеру. Остальные проявляют активность только потому, что хотят решить конкретную проблему. Как только решат ее, скорее всего, разойдутся по домам. Или соберутся в другом составе для решения другой проблемы.
Так и живет гражданский сектор, который не терпит регламентации. Губернаторы могут назначать и профинансировать сколько угодно "социально ориентированных НКО". Но реальным делом будут заниматься только те, кто собрался для этого без всяких "сигналов сверху". И на помощь первыми придут волонтеры, которых никто не знает, опередив тех, которых назначит власть. А если власть будет признавать лишь "свои" НКО, то другие, не признанные ею, будут политизироваться.