Обыски по делу "Нутритека" используются как средство давления на руководство "Ростелекома". Об этом заявил основатель Marshall Capital Константин Малофеев. Во вторник прошли обыски в доме у главы "Ростелекома" Александра Провоторова. Президент фонда "Петербургская политика" Михаил Виноградов обсудил ситуацию с ведущей Ксенией Турковой.
Следственные действия также проводились дома у Константина Малофеева, который является крупнейшим миноритарием компании. Сам Малофеев заявил, что это часть кампании против топ-менеджеров "Ростелекома", "по обстоятельствам, не связанным с этим делом". Он также опроверг информацию о своем задержании. Предпринимателей подозревают в краже кредита на $200 млн у "дочки" ВТБ. Это связано с покупкой молочных заводов у компании Nutritek International.
— Я даже не буду спрашивать, есть ли связь между последними скандалами вокруг представителей российской элиты. Я спрошу: какая между ними связь? Дело "Оборонсервиса", хищения при подготовке к саммиту АТЭС, скандал в "Российских космических системах" и так далее, вот теперь "Ростелеком".
— Связь необязательная. Конфликт в телекоммуникационной отрасли назревал достаточно давно. Не секрет, что руководители "Связьинвеста" весьма критически отзывались о Малофееве, называя его "рейдером". Обострило желание Малафеева стать сенатором — он баллотировался в совет депутатов Знаменского сельского поселения Угранского района Смоленской области, но его в последний момент сняли с выборов. Поэтому корпоративный конфликт, который имел место, усилился и попал в общую волну проверок, обысков, антикоррупционных скандалов.
— Все-таки общая волна есть?
— Волна, конечно же, есть. В данном случае это удар не только по Малофееву, но и по его союзникам, например, по бывшему министру связи Игорю Щеголеву, к которому мог быть близок Малофеев. В данном случае это не некая дорожная карта, по которой собирались взяться то за Минобороны, то за ГЛОНАСС, то теперь за "Ростелеком", а скорее некий конфликт, довольно долго длившийся и тлевший, который оказался усилен резонансом, связанным с общей активностью правоохранительных органов. Между собой продолжая конкурировать, СК ругается с МВД, как мы видели сегодня, поэтому телодвижения правоохранителей сегодня имеет особый резонанс. И это, наверное, скорее, выигрыш для противника.
— Можно ли говорить, что вот эта череда скандалов приведет к каким-то тектоническим сдвигам в элитах? Смена элит произойдет, части, например?
— Я думаю, что нет. Потому что коррупция является естественным элементом политической системы России. По сути, антикоррупционные идеи часто являются антигосударственными. Поэтому я думаю, что есть локальные конфликты, но в целом нет поколения опричников, которое может прийти на смену действующей элите. Я думаю, что радикальных перемен правил игры ожидать, конечно, не следует.
— А на самой власти как все это может отразиться?
— С одной стороны, нервозность и некоторые опасения, что правоохранители позволяют себе слишком много. С другой стороны, есть определенный эффект, связанный с тем, что рейтинг Владимира Путина несколько подрос, вернее, остановил падение в связи с делом Сердюкова. Поэтому есть желание использовать антикоррупционную кампанию в качестве наркотика для поддержки рейтинга власти. Но в целом, элита понимает, что реальная борьба с коррупцией затруднена, все-таки государство — ключевой благораспределитель, а значит, чем больше государства в экономике, тем выше уровень коррупции.