"Турбийон по чистой цене"

49-летний голландец Питер Стас пришел в часовой бизнес в конце 1980-х годов, когда работал торговым представителем Royal Philips Electronics в Гонконге. Тогда вместе с женой Алеттой Стас-Бакс он изготовил первые часовые прототипы, которые — в количестве 350 штук — приобрел японский дистрибутор. В 1997 году профессиональный управленец выпускник Гарварда Питер Стас покинул компанию Royal Philips Electronics и занялся созданной им маркой Frederique Constant. В 2006 году молодая часовая марка открыла собственную мануфактуру в очень престижном, "часовом", предместье Женевы План-лез-Уат.

— Вы сами из настоящей часовой семьи?

— У меня есть часовое прошлое. Мой дальний родственник в 1904 году основал в Голландии компанию, которая занималась изготовлением часовых циферблатов. И мой первоначальный интерес был связан не с производством калибров, а именно с часовым дизайном. У нас с женой была идея производить швейцарские часы классического толка в полном соответствии с формулой Swiss Made, но при этом относительно недорогие. Доступная швейцарская классика — таков был наш изначальный бизнес-план, я полагаю, что мы его выполнили.

— Как вы чувствуете себя в План-лез-Уат рядом с великими марками — Vacheron Constantin, Rolex, Piaget, Harry Winston?

— Конечно, мы гордимся такими знаменитыми соседями. Из моего окна, например, видно здание мануфактуры Piaget, великолепной старой марки, известной плоскими калибрами. Наша мануфактура была построена в 2006 году — мы пока очень маленькие, юные часовщики, если сравнивать с могучими соседями. Но мы упорно работаем, у нас в План-лез-Уат отлично оснащенное производство: мы делаем не только часы, но и, что, разумеется, главное, изготовляем калибры к ним. Всю нашу линейку сегодня необходимо разделить на две части: механические часы — это 65% производства — и кварц.

— В 2011 году вы показали свои первые часы с механизмом турбийона, известного короля всех часовых усложнений. Честно говоря, меня очень удивила цена.

— Наш турбийон в золотом корпусе стоит 53 тыс. швейцарских франков, все-таки это немаленькие деньги. Его механизм — мануфактурный, эти часы полностью сделаны в План-лез-Уат. Кроме того, мы производим и другие усложнения: лунные календари, часы с датой и с запасом хода. Индикатор фаз Луны, дату и запас хода я отношу к полезным усложнениям, а турбийон — это все-таки часовое удовольствие, это деликатес.

— Но другие марки просят за такой деликатес, как вы говорите, в два раза больше.

— Наш бизнес построен иным образом. У нас нет, например, собственных магазинов. Вернее, их всего четыре, они расположены в Азии — в Сеуле, Гонконге и еще два бутика есть в Большом Китае. Остальные продажи идут в корнерах, в shop-in-shop, на содержание которых не нужно тратить много денег. Вот вам и пример экономии, которая позволяет нам держать ценообразование часов на таком приятном уровне. Те марки, которые делают более дорогие механизмы турбийонов, много денег тратят и на цели, которые не связаны с конкретным производством. Средства уходят на магазины, на рекламу, на привлечение знаменитых персон, на поддержку различных светских, культурных и спортивных событий. Такие расходы так или иначе включаются позднее в конечную цену часов. У нас только чистая цена материалов и производства.

— Если все ваши монобрендовые магазины находятся в Азии, значит, именно этот регион является для Frederique Constant самым важным рынком?

— Нам гораздо важнее сейчас европейский рынок — Германия, Франция, страны Восточной Европы, включая Россию. Азия важна, но также очень нужен и рынок США. Кроме того, мы внимательно смотрим на Бразилию, у которой большой часовой потенциал. К сожалению, в Бразилии очень высокие налоги, и это обстоятельство мешает многим прийти на рынок. Нас также интересуют Оман и Саудовская Аравия.

— Какой стиль исторических часовых марок, мануфактур вы предпочитаете лично? Есть стиль Breguet, есть Patek Philippe или же A. Lange & Sohne...

— Мне больше всего нравится стиль Patek Philippe. Часы этой великой марки всегда представлены на аукционах, цены на исторические модели постоянно растут. Такое внимание к часам Patek Philippe означает их бессмертие.

Беседовала Екатерина Истомина