Свердловский областной суд вынес смертный приговор Валерию Кулакову, обвиненному в убийстве семерых человек, которые собирались эмигрировать в Израиль. Родственники погибших расценили приговор как торжество правосудия. Адвокат же Кулакова Леонид Малакавичус считает вину своего подзащитного недоказанной и намеревается обжаловать приговор в Верховном суде.
Трагедия, единственным виновником которой считается Валерий Кулаков, разыгралась 29 октября 1996 года в Екатеринбурге. В тот день в доме #13 на улице Тверитина были обнаружены зарезанными хозяйка квартиры Галина Савельева, ее мать Анна Володарская, а также их гости из Магнитогорска (Челябинская область) Евгения Бейлина, ее трехлетний сын Георгий и мать Галина Бейлина. В соседней квартире нашли еще два трупа — Валентины Мельниковой и ее сожителя Рукавишникова. Они тоже были заколоты ножом.
Валерий Кулаков был задержан по подозрению в совершении этого зверского преступления буквально на следующий день в Магнитогорске. Спустя некоторое время ему предъявили обвинение в умышленном убийстве.
В ходе продолжительного разбирательства суд пришел к выводу, что Кулаков зарезал Евгению Бейлину, поскольку она, уезжая с родственниками из Магнитогорска в Израиль, отказалась стать его женой и тем самым лишила его права проживать в этой стране. Ее мать, Галина Бейлина, стала жертвой мести за несговорчивую дочь. Остальные были убиты потому, что стали свидетелями преступления.
В действиях убийцы председательствующий на суде Игорь Ермаков отметил особую жестокость: Кулаков беспощадно резал ножом очередную жертву на глазах у других. Люди умирали в страшных мучениях — все ранения признаны прижизненными. Только ребенок был убит одним ударом.
Специально для суда подробную характеристику на Валерия Кулакова написали более 30 человек, знавших его по совместной работе в Екатеринбурге и Магнитогорске. Все они в один голос говорили о его хорошем воспитании, доброте, безотказности и даже наивности. Друзья уверены, что Кулаков абсолютно невиновен. "Его круто подставили",— заявил на процессе один из них. Впрочем, нравственный портрет Кулакова приобщен к делу не был по чисто формальным признакам: без подписей начальников домоуправлений по месту жительства авторов характеристики не имели юридической силы. Но и без этого в деле, по мнению адвоката Леонида Малакавичуса, слишком много неясностей.
Так и осталось непонятно, сколько орудий убийства в действительности было обнаружено и представлено для исследований экспертам. Кроме охотничьего ножа в деле фигурировал какой-то "узкий клинок". Путаница была и со следами на месте преступления. На дверях квартиры #7, в которой были найдены тела Мельниковой и Рукавишникова, криминалисты обнаружили отпечаток кроссовки, который не совпадает с отпечатком ботинка Кулакова. Между тем обвинение трактовало этот след как доказательство того, что, преследуя жертву, убийца помешал ей закрыть дверь. В деле также сказано, что по лестничной площадке из одной квартиры в другую тянулись кровавые следы, нигде, кстати, больше не обнаруженные. И суд посчитал, будто убийца покинул место преступления через балкон (квартиры находятся на втором этаже). Однако в деле нет упоминаний о кровавых следах под балконом. При этом с решетки балкона был изъят окровавленный волос, который не принадлежит ни Кулакову, ни убитым, равно как и кровь на нем.
Таким образом, не отрицая участия Кулакова в убийстве, суд имел все основания для того, чтобы выдвинуть требования о розыске предполагаемых соучастников преступления. Сам Кулаков о сообщниках ничего не говорил. Только жаловался на "провалы в памяти", которые суд на основании результатов экспертизы Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии имени Сербского расценил как попытку симуляции психического расстройства.
Смертный приговор Валерий Кулаков выслушал безучастно. Адвокат же Кулакова считает, что вина его клиента не доказана, и в ближайшее время намерен обжаловать судебный вердикт.
ВИКТОР Ъ-СМИРНОВ, Екатеринбург