Всеволод Чаплин, протоиерей
— Вы сказали, что Церковь кто-то "все время дрессирует". Кто и за что?
— Каждое высказывание, которое касается экономики, жизни общества, культуры, сталкивается с окриком в интернете. Например, Всемирный русский народный собор говорил на тему богатства и бедности в России и о том, что общество должно быть более справедливым. В частности, предлагалось ввести налог на роскошь и на сверхпотребление. Это был 2007 год. Тут же многие закричали: зачем Церковь лезет в экономику? Я считаю, что Церковь должна говорить обо всем — как на уровне соборного церковного разума, так и на уровне отдельных людей.
Дмитрий Медведев, премьер-министр РФ
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
— Я не считаю, что наблюдается какое-то агрессивное проникновение Русской православной церкви или какой-либо другой церкви в жизнедеятельность, в поры общества. Да, Церковь занимает сегодня подобающее место, причем я имею в виду различные церкви в жизни нашего государства и общества. Но она отделена, отделена от принятия решений, и я-то это знаю как никто другой.
Евгений Минченко, директор Международного института политической экспертизы
— Как акция Pussy Riot повлияла на отношения Церкви и общества?
Фото: Александр Паниотов, Коммерсантъ
— C точки зрения пиара, история с Pussy Riot пошла руководству РПЦ на пользу, поскольку удалось консолидировать сторонников, создать у "массового телезрителя" ощущение того, что произошло глумление над православными святынями. Что касается интеллигенции, то, как я полагаю, руководство РПЦ не очень старается привлекать ее на свою сторону... Однако в стратегическом плане эта тактическая победа создает проблемы для РПЦ, поскольку та немотивированная жестокость, с которой обращаются с участницами группы, ставит под сомнение принципы милосердия, которые Церковь должна соблюдать.