На пыльных тропинках далеких планет останутся наши ключи. На 14
Михаил Ъ-Новиков
Поведенческий стереотип, который предписывает с наступлением весны как-то особенно желать любви, стоит столько же, сколько и все штампы,— немного. Однако коль сказано классиком: "Пришла весна, запели птички", быть посему. Идея подготовки к любви все настойчивей овладевает массами. Юридические и физические лица и целые государства заводят свою брачную песнь.
Федеральная служба безопасности отчиталась перед премьер-министром о своих достижениях. Рассказы о подвигах контрразведчиков настолько увлекли главу российского правительства, что он даже опоздал к принятию бюджета. Что же такого было рассказано? Увы, об этом мы едва ли когда-нибудь узнаем. Сведения, просочившиеся в СМИ, дают картину противоречивую. Например, задержано 32 наркодельца, из них 13 иностранцев. Успех? О да! Но что за цифра? Открытая и опубликованная статистика оперирует совершенно другими порядками — тысячи и десятки тысяч дилеров, пушеров и прочих специалистов по маркетингу заняты в торговле наркотиками.
Может быть, речь идет о тех, кто торговал у стен Лубянки? Только с ними считает должным бороться всемогущая служба, только этот противник достоин ее. В таком случае, мы имеем дело с удивительным эффектом, который можно назвать синдромом селективной слепоты. Доблестным дзержинцам и андроповцам удавалось не замечать знаменитейший в Москве наркорынок у аптеки #1 на протяжении лет эдак семи. Видно, и без того было чем гордиться.
Итак, если очень не хочется, чтобы нечто существовало, это нечто при некотором навыке можно и не замечать. Борис Немцов, выступая в немецкой земле, назвал "безумием" планы расширения НАТО за счет республик бывшего СССР. "Ни Европе, ни США невыгодно лепить новый образ врага",— сказал государственный муж, добавив, что бывшие республики "абсолютно интегрированы в Россию, имеют один и тот же язык, традиции, экономические связи".
На пыльных тропинках далеких планет останутся наши ключи. На 14.
Тут в каждом обороте дышит весеннее вдохновение, но и в каждом же обороте чувствуются следы смысловых инверсий, подобных чекистским. Не говоря о том, что "лепить образ" врага во все времена было весьма выгодным делом, касательно "интегрированности в Россию" общепринятым за пределами России мнением является прямо противоположное.
Особенно внятно высказались на истекшей неделе латвийские товарищи. Речь не о разгоне демонстрации — разгонять и у нас разгоняют, да и нигде не затрудняются. Но если того, что мирная, слегка озверевшая рижская молодежь мирно побила слегка качаемых ветром ничьих бабушек и дедушек, недостаточно — есть куда более характерные свидетельства еще не абсолютной интегрированности балтийской республики в Россию.
В Латвии готовятся к юбилею — 55-летию одного воинского формирования. Предполагается, в лучших традициях, торжественное заседание, возложение венков к памятнику Свободы, богослужение в Домском соборе. Воинская часть называлась "Ваффен СС", и итоги ее боевого пути подведены были на Нюрнбергском процессе. В самой Латвии мнения разделились: президент Улманис приказал расследовать ситуацию, секретарь же латвийского парламента заметил, что никаких оснований запрещать легионерам праздновать свою годовщину он не усматривает.
Всем хочется быть если не любимыми, то хотя бы великими. И ФСБ, учреждение с репутацией принципиально неотмываемой, не устает вещать о своих действительных или мнимых успехах.
И Россия, никак не могущая понять, кто она — сверхдержава или всемирные задворки, утверждает: "Жили, знаете, в коммуналке тесно, но дружно. Бывало, конечно, поколотишь кого-нибудь из соседей. Но разъехались, так верите, они сами же и жить без нас не могут". И беднеющая Латвия мстит за собственную неуверенность мало повинным в этом бабушкам и дедушкам.
Впрочем, мартовская жажда любви на всех действует по-разному. Коммунистов настраивает на философский лад: Vanitas vanitatum et omnia vanitas. Геннадий Зюганов, рассуждая о грядущем захоронении останков царской семьи, предрек: "Та суета, с которой все это готовится, наталкивает на мысль, что они после этого полезут со своими грязными руками и в святая святых — на Красную площадь, где захоронено 400 человек".
Как не разделить тревогу коммуниста: картина обозначилась неприятная. Последствия уже налицо. Существовал обычай: на кремлевское смиренное кладбище ходили все, кто готовился исполнить важные государственные миссии — спортсмены перед Олимпиадой, космонавты перед полетом. И славно все получалось, как правило. А что теперь?
Космонавты, похоже, манкировали традицией. Не пришли к голубым елям, не вслушались в тишину, не вдохнули словно еще пахнущий "Герцеговиной Флор" воздух. Вот и результат: история с открытием люка и сломанными ключами на 14. Несчастная станция, болтающаяся в космосе, как в проруби, недаром называется "Мир".
Станция давно и основательно неисправна. Чтобы починить ее, надо выйти в открытый космос. И сделать это надо любой ценой. От станции вот-вот отвалится какой-то модуль, без которого жизни нет. Но люк заклинило. Можно попробовать открутить болты как обычно, при помощи молотка и какой-то матери. Но вот на этот раз — не вышло. У болта, по изящному выражению руководителя полета Владимира Соловьева, "закусило резьбу". Откручивающие сломали уже три ключа на 14. В середине марта корабль с Земли должен доставить следующую порцию ключей. А пока откручивающие ждут.
Если раскавычить название станции, то вот вам лирическая картинка к женскому дню. Мы сидим в какой-то жестянке, ждем ключа, любви, взаимной интеграции или хотя бы космонавта Батурина. Напеваем тихо: "На пыльных тропинках далеких планет останутся наши ключи". Грязные руки лезут в святая святых, а на 14 все никак не летит.