Наверное, нет в Петербурге здания, которое так уродует город, как торгово-офисный комплекс Renaissance Hall. Это восьмиэтажное сооружение, возведенное в 2004-2006 годах и увенчанное вазонами и круглой беседкой с колоннами, громоздится над станцией метро "Достоевская" и кажется монстром напротив Владимирского собора и рядом со знаменитым домом фон Бессера — Владимирским пассажем. Renaissance Hall — название под стать внешнему облику — вполне может служить неким образом нашего исторического центра. Такое вот сочетание несочетаемого, где все соседствует со всем: ветхое, дорогое, маргинальное, новодельное... Можно жить в просторной дизайнерской квартире на улице Рубинштейна и каждый день слышать крики соседей из коммуналки. А с балкона дома на Мойке видеть колесницу Главного штаба, ангела на Александрийской колонне и ряды пыльных банок с огурцами в окнах напротив. Петербург Достоевского — он всегда такой, и, возможно, в этом часть его души. Рассчитывать, что в центре когда-нибудь будут элитные резервации, не приходится, тем более что и места под новую застройку здесь закончились. Если они когда-то и существовали.
Тем не менее специалисты в сфере градостроительства говорят, что в центре строить нужно. Что без этого не обойтись — город ветшает, исторические здания приходят в упадок. Непонятно, правда, почему в Амстердаме, не говоря уже о Венеции, где тоже сыро, а зданиям гораздо больше лет, ничто так стремительно не ветшает, как это происходит у нас. Тут дело, наверное, не столько в домах, сколько в людях. Правда, теперь наши девелоперы по закону обязаны воспроизводить исторический фасад разрушенного здания, если они строят на этом месте новое. Что из этого получается — можно увидеть на примере "Стокманна" и соседних домов по улице Восстания, на крышах которых высится нечто, похожее на многоярусную теплицу.
Но справедливость все-таки существует: есть в нашем городе примеры контекстуальной архитектуры. Взять хотя бы торговый комплекс "Галерея" у Московского вокзала — он вписался в окружающую среду так органично, что совершенно невозможно вспомнить, что там было до этого.