Как и многие другие, я нежно люблю Дилана Морана за роль букиниста-распаденца Бернарда Блэка в ситкоме "Black Books". Милее всего мне там эпизод про то, как приятельница главного героя Фрэн решает жить здоровой жизнью. Она начинает заниматься йогой, правильно питаться и даже пытается обратить Бернарда в свою веру. Между ними происходит такой разговор (большинство диалогов там тоже написал Моран):
Фрэн: Неужели тебе не надоели эти вечные сигареты и выпивка?
Бернард: Знаешь, честно говоря, после многих лет курения и пьянства ты иногда глядишь на себя и думаешь...
Фрэн (сострадательно): Да...
Бернард: Где-то между первой утренней сигаретой и четырехсотым бокалом кислятины из соседнего магазина, выпитым в три часа ночи ...
Фрэн (понимающе): Да...
Бернард: Ты глядишь на себя и думаешь — фантастика! Вот это настоящая райская жизнь!
По-моему, очень круто. "Black Books" потому так всем и нравятся, что пьяница и, исходя из общепринятых представлений, неудачник Бернард — он на самом деле очень крут.
Свои комедийные монологи Моран произносит так, как живет его герой — не выпуская сигареты изо рта, а бокала из руки. И, как и Бернард Блэк, он с легкостью заставляет истосковавшуюся публику увериться, что плевать на общественную моду (она же во-многом общественная мораль) — это круто. Круто — пить, курить, спать до полудня, вообще вести нездоровый и антиобщественный образ жизни. И называть вещи своими именами, не заботясь о политкорректности.
Этого нарочитого пренебрежения политкорректностью в скетчах Морана, конечно, куда больше, чем в сериале. В сущности, на нем — на этом пренебрежении, даже отвержении — и держится весь теперешний западный стендап. И именно это делает его совсем неподходящим для России. Вернее, наоборот — таким подходящим, что уже почти не смешно.
Издевательства над политкорректностью смешны там, где эта политкорректность победила. Там, где ею, в сущности, и не пахнет, они выглядят пошлейшим продолжением генеральной линии.
Например, пародировать манеры гомосексуалистов в Америке — это нечто типа запретного плода, нарушение всех и всяческих конвенций. То же самое у нас — в стране, где принимаются гомофобские законы,— это просто подленькие кривляния. (И такие кривлянья, кстати, запросто показывают по отечественному ТВ в исполнении каких-то клонов "Комеди клаба").
У Морана, правда, шутки гомосексуальной тематики практически отсутствуют, зато на YouTube висит ролик его выступления в Нью-Йорке — там он, в частности, проходится по толстякам. И да, в стране, где за то, что назовешь человека толстым, запросто можно попасть под суд,— это остро, это провокация. И когда в том же ролике он в карикатурном контексте изображает хромого, то да, в стране полной инклюзии, повсеместно работающих подъемников, вообще прав инвалидов и всяческих прав — такое возможно. А в стране, где ничего подобного — такое вовсе не смешно.
Когда-то в "Нью-Йоркере" я видела карикатуру — мрачный дядька сидит за столом с табличкой "Отдел кадров" и что-то втолковывает понурому молодому человеку. Подпись: "Нет, вы нам не подходите. Вот если бы вы были чернокожей одноногой лесбиянкой — тогда другое дело". Очень смешно. Очень смешно там, где государственная машина, а вместе с нею общественное мнение ориентированы на то, чтобы чернокожая одноногая лесбиянка действительно имела преимущества — и уж, во всяком случае, не терпела оскорблений. А не там, где каждый из таких признаков — "лицо кавказской национальности"/инвалид/нетрадиционная ориентация — уже сам по себе чуть ли не приговор.
Так что устройство нашего государства и общества, к сожалению, не предрасполагает к тому, чтобы мы могли получить полное удовлетворение от скетчей Дилана Морана. Но все же не мешает насладиться его ноншалантной ирландской привлекательностью. И вообще его бернардблэковской крутизной.
Санкт-Петербург, Чаплин-холл, 12 и 14 апреля, 19.00