Доктор исторических наук, основатель и лидер партии "Новая сила" ВАЛЕРИЙ СОЛОВЕЙ пытался убедить корреспондента "Ъ" НАТАЛЬЮ БАШЛЫКОВУ в неизбежной популярности националистической риторики.
— Востребована ли националистическая идеология в обществе? Можно ли ожидать появления большого количества партий с националистическим уклоном?
— Востребована не столько националистическая идеология в специфически русском негативном понимании этого термина, сколько идеология национальная. То есть идеология, которая выражала бы интересы национального большинства. Поскольку же в России вообще-то немного партий, то и на поле национализма существует запрос на появление новых. Надо отдавать себе отчет, что поддержка сугубо националистических, то есть узко этнически ориентированных, партий в России не превышает 10-15%. По экспертным оценкам, за этот электорат могут в ближайшем будущем бороться не менее полудюжины партий.
— Что вы подразумеваете под термином "идеология национального большинства"?
— Это идеология, которая представляла бы интересы подавляющего большинства населения, а это большинство — 80% населения страны — русские. И пока нет ни одной партии, которая бы четко, ясно и недвусмысленно заявила: русских в России большинство, поэтому власть и значительная доля собственности в стране, не в пример более значительная, чем сейчас, должны принадлежать русскому народу. Конечно, не 100% собственности, но уж никак не меньше 70%. Всякое иное положение дел гибельно для России. Поражение национального большинства в его фундаментальных правах (а доступ к собственности и власти и есть фундаментальное право) не просто несправедливо, порочно, но и политически смертельно опасно.
— Почему таких партий не было раньше?
— Целый комплекс причин. Пожалуй, главная из них — категорическое неприятие Кремлем любой партии, которая выступает от имени русского большинства. Кремль панически боится, что появится политическая сила, способная мобилизовать это национальное большинство и вернуть власть и собственность русскому народу. До сих пор Кремль всячески этому препятствовал, в том числе через поощрение ЛДПР, которая купировала русский протест. Второй причиной я бы назвал неадекватность самих прежних националистов. Националисты оказались неспособны к повседневной, нудной бюрократической работе по строительству кадровой партии. Есть и третья причина, которая связана с первой: если Кремль боится какой-то политической силы, то он накладывает категорический запрет на инвестирование в нее. Без денег партию построить не то что невозможно, но крайне затруднительно. Последние полгода запрет на политическое инвестирование размывается.
— То есть вы полагаете, что бизнес будет готов вкладывать в националистические проекты?
— Я не решусь сказать о крупном бизнесе — тайна сия велика есть. Но в России, несмотря на все препоны, вырос изрядный предпринимательский класс. Эти люди не просто часть национального большинства, они его наиболее энергичная и активная часть, им тесно в той давящей, душащей все живое системе, которая сложилась в России. Вот они готовы инвестировать и, насколько я понимаю, уже начали это делать.
— Но как же "незаинтересованный" Кремль?
— Олигархов в России сравнительно немного, и их можно держать под колпаком. Но вы не можете держать под колпаком десятки и сотни тысяч человек предпринимателей средней руки. Особенность подобного инвестирования в том, что деньги, поступая из множества ручейков, в итоге сливаются в реку. При этом проследить источники финансирования невозможно или крайне затруднительно.
— Кто из известных вам политиков смог бы создать настоящую националистическую партию?
— Я могу только сказать, кто создает. Такие партии создаются Бабуриным, Крыловом и Тором, Карабановым, будут создаваться еще кем-то. Всем этим партиям предстоит насмерть сражаться на грядке, где растет аж 10% электората.
— А что вы думаете по поводу Дмитрия Рогозина?
— Я считаю его весьма талантливым политиком и весьма энергичным и дельным чиновником. Партию, которая может возникнуть по его инициативе и под его эгидой, ожидает неплохое будущее. Но такая партия неизбежно столкнется с серьезной репутационной проблемой. Дмитрий Рогозин поддерживает Владимира Путина. А тот становится все менее приемлемой фигурой для российского общества, а потому открытая ассоциация с ним заведомо снижает политический потенциал любой связанной с Путиным силы. Что касается новых политических лидеров, то, уверен, они появятся в ближайшие год-полтора.