Нанни Моретти, 59-летний режиссер — пожалуй, классик итальянского кино, в той мере, в какой это возможно для нынешнего состояния некогда великой итальянской кинематографии, теперь довольствующейся, скорее, статусом провинциальной. Его новый фильм "У нас есть Папа" был номинирован в 2011 году на Золотую пальмовую ветвь Каннского кинофестиваля, но уступил эту награду "Древу жизни" Терренса Малика.
Фильм Моретти начинается так: в Ватикане умирает очередной понтифик, и конклав кардиналов собирается со всего света, чтобы избрать следующего, но кардинал Мельвиль (Мишель Пикколи), на которого пал их выбор, оказывается совершенно несостоятельным в этой новой для себя ипостаси. Его кандидатура неожиданна, вначале он даже не был в числе фаворитов голосования, и свалившуюся на его голову ответственность воспринимает почти истерически. Ситуация оборачивается полным абсурдом: вновь избранный глава католической церкви, на которого уповают миллионы верующих во всем мире, фактически не может принять на себя ответственность и повести за собой паству. Он даже не может совершить первое деяние, которого от него ждут тысячи собравшихся на площади перед собором Святого Петра в Ватикане — выйти на балкон и приветствовать верующих. За него приходится отдуваться ловкому и беззастенчивому пресс-секретарю (Ежи Штур), который, с одной стороны, тянет время, придумывая для паствы разнообразные отговорки о причине отсутствия Папы, а для поправки душевного здоровья Папы не находит ничего лучше, чем вызвать к нему психоаналитика (его сыграл сам Нанни Моретти).
Сама ситуация коммуникации понтифика с психоаналитиком похожа на анекдот. Психоаналитик начитает задавать Папе неудобные вопросы, которые противоречат самому существу его положения. По большому счету психоаналитик просто не может ни о чем спросить Папу — ни о "недостатке родительской любви" в детстве, ни о снах, не говоря уже о сексе. Происходит забавное столкновение религии и психоанализа, которые в обычной жизни фактически подменяют друг друга, потому что понятия души и подсознания не могут сосуществовать в принципе. К тому же психоаналитик оказывается атеистом (как сам Моретти). Когда коммуникация с психоаналитиком проваливается, пресс-секретарь принимает решение тайно отвезти Папу в город к другой представительнице той же профессии, которая просто не в курсе его положения и сана. Между ними тоже происходит знаменательный диалог:
— Вы работаете?
— Да...хотя нет.
— Так чем же вы занимаетесь?
— Я актер.
Церковь у Моретти предстает театром, а власть — актерством и репрезентацией чьих-то конкретных интересов. Но его комедия ни в коем случае не примитивно антиклерикальна и не ставит себе целью подвергнуть осмеянию институт церкви как таковой — это было бы слишком просто и банально. Ее содержание глубже: речь здесь идет, скорее, о человеке вообще, который испытывает потребность быть ведомым, а потому ищет кого-то, кому может делегировать власть и ответственность, то, что в психоанализе называется "фигурой отца". Эта ситуация может разрешиться логическим парадоксом: а что, если человек, назначенный на эту роль, последний перед Богом в цепочке ответственности, сам нуждается в следующем звене? Притом просто сбросить с себя это бремя вновь избранный пастырь не может: насколько случайным ни был бы выбор кардиналов, их решение считается волей Божьей и переиграть тут ничего нельзя.
Выйдя из городской квартиры психоаналитика, новый Папа просто сбегает от пресс-секретаря и охраны и остается совсем один в огромном городе как частное лицо, инкогнито. В то же время и кардиналы не могут покинуть Ватикан, и первый врач, приглашенный туда присматривать за Папой, тоже не может теперь оттуда выйти — абсолютно все становятся заложниками ситуации. Папа снимает номер в гостинице и прибивается к остановившейся там же театральной труппе, репетирующей Чехова. А пресс-секретарь врет кардиналам, что Папе нездоровится, сажает в его покои швейцарского гвардейца и велит тому периодически шевелить занавесками, чтобы имитировать присутствие Папы. Он ждет, пока Папа "придет в себя", а свято место пока остается пусто.
Папа переживает состояние бессилия и душевный кризис, а кризис по Моретти — это не что-то такое, что можно "вылечить" временем, таблетками или душеспасительными беседами. Беда в том, что кризис — это состояние уже не временное, а постоянное, то есть не нарушение нормы, а сама норма. В фильме Моретти "Месса окончена" (1985) священник отец Джулио (которого тоже сыграл сам Моретти) слагал с себя сан. В нынешнем фильме Моретти в роли психоаналитика пытается убедить кардинала Грегорио (Ренато Скарпа), что в жизни нет ни смысла, ни утешения, и ответственность больше делегировать некому. У нас нет Папы.
В прокате с 29 марта