Отель в Сен-Жермен-де-Пре, напротив храма, по которому назван и весь район,— это настоящий литературный памятник. В этом доме весной 1940 года поселился Альбер Камю. Здесь же он завершил свою повесть "Посторонний" ("L'Etranger", издана в 1942-м). В 1940-м Альбер Камю, только что приехавший в Париж из алжирского Орана с молодой женой Франсин, работал редактором в "Пари-Суар". Редакция газеты находилась недалеко от церкви Сен-Жермен-де-Пре. В конце концов, из газеты Камю уволили — за оппозиционные взгляды. Он покинул Париж, отправился обратно в Оран, чтобы закончить философский труд "Миф о Сизифе". Тот год во французской столице в бытовом смысле был связан именно с этим зданием. Сегодня здесь отель, на стене которого висит мемориальная табличка.
Hotel Madison старается хранить дух Латинского квартала, дух всего Левого берега Сены. Правда, буржуазности на этой территории с тех времен, когда здесь жил будущий лауреат Нобелевской премии по литературе 1957 года, сильно прибавилось, но в этом нет ничего удивительного — буржуазия всегда занимает места, нагретые голодной богемой. Hotel Madison с 50 комнатами и suites можно охарактеризовать как типичный гостиничный уголок для "икорных левых", но это было бы не совсем справедливо. Hotel Madison на Левом берегу — это, вне сомнений, приют настоящего французского буржуа. Буржуа маленького, а потому ценящего маленькие масштабы и сентиментальные мелочи. Вроде цветников, цветочных кадок, навешенных на балконы (они, конечно, в стиле барона Эжена Османа), разнообразных портретиков, вазочек и бархатных подушек. Этот буржуа ценит все мещанское великолепие, от которого Камю стошнило бы.
В Hotel Madison, храня историческое расположение к Левому берегу, ценят как раз стиль берега Правого: декор и кухню, церемонность (притом что, как ни крути, сервис в Париже делается все хуже), чинность постояльцев. Здесь совсем нет китайцев,— азиатские гости, штурмующие европейские столицы, пока осели в отелях-грандах Правобережья. Хорошо, что вообще постояльцев мало, сотрудники reception и консьержи всех знают в лицо и по именам: приятна эта приватность. Никакого бунта, никакого шума, никакой тошноты и экзистенциальной тревоги. Здесь, в лобби, не читают Хайдеггера, а мирно кушают мягкие сладкие булки с корицей; здесь ценят единственную философию — сна, уюта и потребительского праздника. А что до Камю с его великими романами... Да, конечно, порядочный француз гордится своей историей и литературой: против всякого беспокойства, тревоги и душевного беспорядка есть верное правило — шампанского бутылка или "Женитьба Фигаро".