В Германии продолжается скандал с раскрытием неонацистской террористической группировки (см. "Ъ" за 21 ноября) — недавно полиция арестовала четвертого сообщника "Национал-социалистического подполья". Какие меры принимают власти в борьбе с правоэкстремистами, корреспонденту "Ъ" ЕКАТЕРИНЕ ЗАБРОДИНОЙ рассказал член фракции ХДС/ХСС в Бундестаге, курирующий вопросы внутренней политики, ХАНС ПЕТЕР УЛЬ.
— Почему власти так долго не могли выйти на след преступников и даже не знали о существовании банды?
— Государство справедливо упрекают, что оно оказалось слепо на один глаз. Мы обязаны довести расследование до конца, найти сообщников группировки и ответить на все вопросы. Проблема лежит в самом принципе функционирования наших спецслужб. В каждой земле — свое ведомство по охране конституции. Они мало сотрудничают друг с другом.
— Назрела реформа ведомства? Министр юстиции предлагает оставить 3-4 местные спецслужбы вместо 16.
— Ведомство реформировать не нужно. Но сотрудники на местах должны теснее взаимодействовать между собой и с коллегами на федеральном уровне — в ближайшее время мы напишем подробный регламент. Другая проблема — разобщенность спецслужб и полицейских. Это атавизм послевоенного времени. Накануне создания Федерального ведомства по охране конституции в 1950 году администрация западных зон оккупации выпустила циркуляр: новая спецслужба должна быть строго отделена от полиции. Наконец, будет составлена единая база данных с именами правоэкстремистов.
— Как получилось, что важные сведения о террористах, полученные еще в 1998 году, через пять лет были уничтожены?
— Деятельность группировки была изначально неверно квалифицирована. На нее вышли в конце 1990-х, на квартире "троицы из Цвиккау" обнаружили склад со взрывчаткой. Но никто не усмотрел за этим террористической активности. Иначе досье хранилось бы в течение десяти лет. Это серьезная ошибка.
— Кто-то ответит за эти ошибки? Оппозиция требует отставки главы МВД Ханса Петера Фридриха, вашего однопартийца.
— Это было единичное высказывание депутата от социал-демократов, оппозиция от него дистанцировалась. Неонацистская банда совершала преступления десять лет, просчеты силовиков имели место на всех уровнях. Поэтому мы не можем говорить о какой-то личной или партийной ответственности.
— Члены банды могли быть осведомителями спецслужб? Как пишет Bild am Sonntag со ссылкой на источник в ведомстве по охране конституции Тюрингии, в 2000 году эта спецслужба пыталась передать "троице из Цвиккау" 2 тыс. немецких марок на изготовление фальшивых паспортов.
— То и дело появляются слухи, что члены банды работали на спецслужбы. Но Федеральное ведомство по охране конституции это не подтверждает. Хотя, конечно, двойные агенты могли действовать в окружении группировки.
— Однако это не помогло силовикам узнать о готовящихся убийствах.
— Ни одна спецслужба не может работать без агентов, и мы от них не откажемся. Конечно, внедрять осведомителей непросто. И информация от них всегда может оказаться "дезой". Главное — работать с этими сведениями, а не класть их под сукно.
— Среди сообщников банды оказался видный активист Национал-демократической партии Германии. Добьются ли власти ее запрета?
— В Германии запретить партию очень трудно. У суда должны быть веские основания. В отношении НДПГ невозможно использовать показания двойных агентов (по данным Spiegel, их в рядах партии около 130.— "Ъ"). К тому же партию всегда можно возродить под новой вывеской. Куда важнее искоренять идеи неонацистов, которые особенно активны на востоке страны. НДПГ не имеет политического веса в обществе — на последних выборах в Бундестаг за нее отдали голоса лишь 1,5% избирателей. Ни в одном другом государстве Западной Европы правоэкстремисты не имеют столь низкой поддержки.