 |
— Что произошло в твоей жизни после того, как ты вышел из заточения?
— Это было самое сильное приключение в жизни. Знаешь, я настолько поверил в Интернет-технологии, которые в Южной Африке в общем-то пока толком не освоены, что начал работать в сфере Интернет-торговли. После робинзонады у меня потрясающе свежие ощущения. Мне кажется, будто я потрогал руками будущее: так, как жил я, цивилизованные люди будут жить через 10-15 лет.
— Скажи, какие моменты твоего заточения были самыми тяжелыми?
— Первые три дня самые экстремальные, настоящая робинзонада. Я просидел до самого вечера голодный, потому что мне не удалось найти ни одного сайта, через который можно заказать банальную пиццу. Первое время чувствовал себя без мобильного как без рук: в Йоханнесбурге ни один фаст-фуд не работает через заказы по сети! На второй день мне привезли из супермаркета бананы, йогурт и апельсиновый сок, и этот здоровый завтрак был настоящим наслаждением. Я не думал о шампуне, зубной пасте и смене белья. Просто хотел есть. На третий день, посмотрев в зеркало, я понял, какую большую ошибку совершил: голова грязная, в колтунах, зубы нечищеные, переодеться не во что, туалетной бумаги нет.
— Вот этого я особенно боюсь. Не представляю, что со мной будет, если мне в первый день не удастся купить по Интернету зубную щетку и пасту. Без еды я как-то еще могу, но вот лечь спать, не почистив зубы...
— Знаешь, что смешно? Что весь мир за тобой наблюдает через Интернет или по телевизору. В новостях пишут: "Dotcoza наконец-то удалось купить нижнее белье и сменные брюки", "Dotcoza уже 10 дней не может достать пиццы", "Dotcoza наконец-то обставил квартиру мебелью"! Кстати, с едой возникла еще одна сложность: супермаркеты у нас не делают доставку продуктов на выходных, так что глобально затаривать холодильник, который тоже нужно было купить через сеть, необходимо с пятницы.
— Слушай, а какие ощущения, когда всю твою жизнь отслеживают веб-камеры? И в спальне тоже? Я вот поставил условие — чтобы в спальне камеры не было. Потому что ведь в гости могут приходить девушки, и боюсь, что широкая публика может быть шокирована увиденным.
— У меня в спальне сначала была камера. Однажды утром я просыпаюсь и понимаю, что камера все записывает — с меня сползло одеяло, а я зеваю, как бегемот. А какие-то люди в далекой стране сидят у монитора и все это наблюдают. Все время меня сопровождало чувство, будто я под колпаком. С тех пор я все время даю интервью, хотя в принципе привык сам брать интервью: по образованию я тоже журналист. Собственно, такого рода эксперимент назвать отшельничеством можно весьма условно: с одной стороны, ты в изоляции, с другой — только и делаешь, что занимаешься публичным эксгибиционизмом.
— Это не очень страшно. Я боюсь, вдруг за время, пока я буду в паутине, в семье что-нибудь случится, а я не смогу особо помочь. Надеюсь, эти три недели будут для моих родных спокойными. А как отреагировали твои близкие, когда ты им объявил, что три месяца будешь жить в сети?
— Моя девушка сказала, что я сумасшедший. Мама сначала немного расстроилась. Но ей сказали, что, хотя я не имею права пересекать порог квартиры, ко мне в гости можно приходить. Но, когда они приходили ко мне, были в шоке: я был чудовищно занят, все расписано по минутам.
— Кроме того, чтобы покупать самое необходимое и переписываться с друзьями, ты еще как-нибудь использовал Интернет? Я вот собираюсь учить испанский — вызывать какого-нибудь преподавателя к себе на частные уроки. А также хочу, чтобы ко мне ездил инструктор по бодибилдингу, иначе можно же загнуться, сидя в квартире. Я в нормальной жизни раза три в неделю хожу в спортзал.
— Ты особенно не обольщайся. Я уже сказал, времени на это будет минимум, каждый день расписан — у тебя посетители, конференции он-лайн, чуть ли не каждый день съемки для телевидения и плюс ко всему море мейлов, которые ты должен по меньшей мере прочесть. Мне в первый день пришло около 150 мейлов, и я на все ответил. Так что оторванности от мира нет никакой — ты не представляешь, со сколькими людьми я подружился! И последнее: забудь на эти три недели, что тебя зовут Федор. Теперь ты iOne.