Терпение кончилось и у московских студентов, и у американских мэров
Противники Зураба Церетели на глазах приобретают опыт политической организованности. Вчера в Центральном доме журналиста прошла пресс-конференция, участники которой сообщили, что намерены добиться проведения референдума о снятии большинства памятников работы Церетели. Для этого, оказывается, требуется всего лишь регистрация инициативной группы из 50 человек и затем сбор ста тысяч подписей.
Первая попытка при помощи народного волеизъявления демонтировать памятник работы Церетели была предпринята в конце 1996 года журналом "Столица", который предложил москвичам прислать в редакцию открытки с выражением своего нежелания видеть пугало Петра I в своем городе. На нынешней пресс-конференции речь шла уже о референдуме, и было разъяснено, что решение, на нем принятое, не требует дополнительного утверждения.
Инициативную группу представляли галерист Марат Гельман (как председатель попечительского совета фонда молодежной культуры "Свое мнение"), а также студенты Роман Ткач (Либеральный союз "Молодежная солидарность") и Илья Занегин (Независимый профсоюз студентов). Участие Гельмана было предсказуемо — его художник Анатолий Осмоловский в последнее время устроил несколько акций против Церетели, невнятных как в художественном, так и в социальном отношении, и Гельман решил взять инициативу в свои руки и исправить плохое впечатление. Но вот студенты, которые в ХХ веке являлись главной движущей силой многих революций самого разного свойства, до сих пор у нас в основном молчали. Молчали они, правда, и на этой пресс-конференции; активности не наблюдалось, что рождало сомнения в судьбе инициативы.
Идею разъяснил Гельман: Церетели обманывает народ, рассказывая, что памятник его работы стоит в Майами и что он известный художник. На самом деле в последних мировых художественных справочниках такого художника нет (хотя целый ряд современных русских художников имеется). 30-этажную статую Христофора Колумба последовательно отвергли Нью-Йорк (за нее ратовал миллиардер Дональд Трамп, но мэр сказал, что он намерен решительно противостоять "церетелизации" своего города), Майами ("Этот ужас, который мы могли бы назвать своим", называлась статья в местной газете) и город Коламбус, штат Огайо (здесь статую называют "Хрис Конгом", а мэр сказал, что шанс ей быть установленной — где-то между нулем и одним процентом). Гельман цитировал New York Times, Los Angeles Times, Boston Globe и другие уважаемые издания, которые пишут о Церетели с убийственной иронией, — переносимой ими, разумеется, на Россию, у которой такие официальные художники.
На референдум предлагается вопросы о согласии или несогласии с тем, что: а) памятники Церетели портят облик Москвы; б) для установки памятников в Москве должен быть создан общественный совет; в) "Петр I", "Трагедия народов" на Поклонной и скульптуры на Манежной должны быть демонтированы. Как сказал Гельман, сколько это будет стоить, не его дело, — во всяком случае, возведение новых памятников Церетели будет стоит значительно больше.
Осталось не совсем ясным, протестует ли группа против плохих памятников Церетели или против самого метода негласной установки памятников. Как сообщил Гельман, в Америке, чтобы поставить произведение монументальной скульптуры, вы должны пройти сложную бюрократическую процедуру. Она, как готов признать Гельман, слишком авангардным скульпторам закроет дорогу к массовому зрителю, зато не даст шансов и махровому консерватору, каким, по мнению Гельмана (и в его лице — прогрессивной художественной общественности), и является Церетели. Ради пресечения его деятельности Гельман готов даже обратиться за поддержкой к народу, хотя в ХХ веке народ если и требовал снесения и уничтожения каких-либо произведений искусства, то это были произведения искусства авангардного.
Любопытно и то, что призыв свергнуть Церетели, который добился успеха не профессиональной состоятельностью, а постыдными личными интригами (проект памятника Петру поступил на конкурс уже с подписью Ельцина), прозвучал днем позже избрания тульским губернатором человека аналогичной стратегии. Поэтому даже если референдум и состоится, то что скажут жители Москвы, совершенно непредсказуемо.
ЕКАТЕРИНА Ъ-ДЕГОТЬ