 |
Не так давно шведская полиция и таможня накрыла группу из 115 контрабандистов, специализировавшуюся на проведении крупномасштабных операций по перевозке крепкого пива из Германии — через Данию — в Швецию. Тысячи банок пива из автомобильных контейнеров перегружались в датском городе Хельсингер (благодаря Шекспиру, больше известном под именем Эльсинор) в небольшие по объему ящики, а затем, почти на законном основании, переправлялись через пролив в шведский Хельсингборг. Один из ловкачей наверняка побил неофициальный мировой рекорд, совершив всего за один день 54 челночных рейса туда и обратно.
В этой истории, наверное, не было бы ничего особенного (в Швеции цены на спиртное, как и на многие другие товары и услуги, действительно выше среднеевропейских), если бы не выяснилось, что группа мошенников состояла исключительно из лиц, либо находившихся в отпуске по болезни, либо досрочно отправившихся на пенсию. Поскольку контрабандистов было не два и не три, а больше ста, эта история — хороший пример распределения социальных благ в Швеции.
А вот еще один пример. В среде выходцев из России очень популярны рассказы о молодых людях, получивших вид на жительство в Швеции и причитающееся им пособие в размере 8 тыс. крон в месяц (больше $800). На эти деньги они возвращаются домой и прекрасно существуют в течение полугода.
В последнее время даже среди традиционно законопослушных шведов обозначилась такая тенденция: вдруг стало резко возрастать число невыходов на работу по болезни. И это при том, что большинство шведов придерживаются здорового образа жизни и не злоупотребляют вредными привычками.
Шведская модель социализма в идеале базируется на двух основных принципах: полная занятость и выравнивание доходов.
Первой цели служит государственный сектор (социальные услуги, образование, здравоохранение и т. п.), в котором сегодня занято не менее трети трудоспособного населения Швеции. И, по признанию большинства шведов, число рабочих мест в госсекторе значительно больше, чем это вызывается производственной необходимостью.
Вторая цель достигается за счет того, что предприниматели заключают коллективные договора с профсоюзами, в которых четко оговариваются "ножницы" заработной платы работников конкретных отраслей и профсоюзов. А главное — выравниванию доходов служила (и до сих пор служит) разветвленная система налогов, едва ли не самых высоких в мире.
Предприниматели платят корпоративный налог в 28% прибыли и отчисляют в пенсионный и иные социальные фонды 33% фонда заработной платы. А из зарплаты граждан 7% уходит в социальные фонды, а 30-32% — на уплату фиксированного муниципального налога (его размер варьируется в зависимости от муниципалитета). Плюс к этому доходы свыше 245 тыс. крон в год (около $2,5 тыс. в месяц) облагаются налогом 20%, а свыше 389,5 тыс. крон в год ($3,5 тыс. в месяц) — 25%. А такие доходы имеет 10% населения.
Помимо этого, осуществлению принципа социального равенства служит система социальных пособий. Пособие по безработице составляет до 80% заработка по прежнему месту работы и выплачивается в течение 300 дней, а потом уменьшается. Безработные бесплатно направляются на курсы переквалификации и повышения мастерства. Семьям, имеющим детей, выплачивается пособие в 2,5 тыс. крон (около $250) на каждого ребенка в месяц, если годовой доход семьи не превышает 261 тыс. крон (порядка $26 тыс.). Малоимущие семьи могут воспользоваться дотациями на приобретение жилья.
"Золотой век" шведского социализма пришелся на 60-е годы, когда Швеция служила примером не только для Запада. Даже в СССР периодически раздавались голоса о необходимости перенять кое-что из шведского опыта.
Но уже с середины 70-х годов наметились первые признаки кризиса. Вызваны они были как внутренними причинами (кому захочется работать, если можно неплохо прожить на пособие?), так и резко ухудшившейся внешнеэкономической конъюнктурой (в частности, нефтяной кризис). Повышение уровня жизни сначала замедлилось, а к концу 80-х годов прекратилось.
Сила "шведской модели" позволяла ей довольно долго держаться. Еще в 1990 году по уровню благосостояния, измеряемому как соотношение цен и покупательной способности населения, Швеция занимала почетное десятое место в мире (правда, в 70-е годы была на третьем). Но уже к 1996 году скатилась на 16-е. Уровень явной (собственно безработные и те, кто проходит профессиональное переобучение) и скрытой (люди, занятые на временных работах) безработицы достиг 30%. Резко понизился уровень обслуживания в государственных больницах, где обычным делом стали многочасовые очереди к врачу, в домах престарелых — жалобами стариков пестрят страницы шведской печати; упал уровень образования в муниципальных школах. Все большее число выпускников средних школ по уровню своих знаний не могут поступить в гимназию.
Нужно было срочно исправлять положение. И это поняли даже социал-демократы, практически безраздельно правившие Швецией на протяжении нескольких десятилетий. Сохраняя на словах верность принципам социального равенства, они на деле вынуждены были отойти от них, перенеся значительную часть ответственности за благосостояние каждого конкретного человека с государства на самого человека. В стране появились первые частные школы и больницы.
Правительству пришлось пойти на резкое снижение социальных расходов, установить верхний предел инфляции. Ради оздоровления бюджета больше самостоятельности было дано Государственному банку Швеции. Были внесены изменения в законы о конкуренции, правительство пошло даже на децентрализацию ряда естественных монополий.
Коллективные договора сохранились лишь на уровне отраслей, а на каждом конкретном предприятии предприниматели заключают теперь индивидуальные договора с каждым работником и устанавливают индивидуальные размеры зарплат. Более того, дабы позволить шведским компаниям привлечь в свои ряды высококлассных зарубежных специалистов, правительство ввело для последних специальное льготное налогообложение доходов, недоступное самим шведам.
Была ужесточена и политика в области выплаты пособий. Для тех "больных", которые взяли моду прогуливать работу под прикрытием бюллетеня, было установлено новое правило: первый день на больничном теперь не оплачивается.
Возможно, аналогичные изменения произойдут вскоре и на рынке труда, где, начиная с февраля этого года, безработные, которые в течение 100 дней отклонят все более или менее подходящие им предложения, вынуждены будут соглашаться на любую работу, если, конечно, не захотят лишиться четверти положенного им по закону пособия.
И определенный перелом наметился. Удалось вдвое по сравнению с 1996 годом сократить уровень безработицы. В последние годы шведская экономика демонстрирует темпы роста выше, чем в среднем в Евросоюзе. Уже в 2002 году Швеция, прежде всего за счет дальнейшего развития телекоммуникационной промышленности (читай: концерна Ericsson), должна возобновить свое движение наверх в таблице наиболее развитых государств мира.
Но это будет совсем другая Швеция — далеко отошедшая от идеалов шведского социализма. Уже сейчас профсоюзы с тревогой наблюдают, как увеличивается разрыв между богатыми и бедными. Правда, правые партии выражают прямо противоположное опасение: по их мнению, произошедшие перемены недостаточно радикальны.
И поэтому возникает вопрос: а смогут ли шведы отказаться от своей модели социализма? Судя по последним опросам, проведенным в январе--феврале, нет. Социал-демократы по-прежнему пользуются наибольшей поддержкой населения (35,5%). На втором месте традиционно находится буржуазная Умеренная коалиционная партия (25,3%). А вот на третье (12,4%) в последние годы неожиданно вышла Левая партия (бывшие коммунисты). И взлет ее популярности многие объясняют именно тем, что часть шведов недовольна отходом социал-демократов от принципов шведского социализма.
СЕРГЕЙ МАКАРОВ