Петербургский фонд "Про Арте" в девятый раз провел "Пифийские игры" — двухдневные состязания композиторов, по-прежнему остающиеся самым авторитетным отечественным проектом в области новой академической музыки. Комментирует ДМИТРИЙ РЕНАНСКИЙ.
Состав участников нынешнего конкурса непривычно молод даже для традиционно чурающихся культурной геронтофилии "Пифийских игр": из десяти композиторов семеро принадлежат поколению двадцатилетних. И это притом, что у держащего монополию на все, что касается современной академической музыки в Петербурге, фонда "Про Арте" имеется специальное мероприятие, предназначенное для молодежи, — конкурс "Шаг влево". "Пифийские игры" всегда оставались затеей, рассчитанной на уже вполне состоявшихся авторов — до этого года, пока организаторы не решили столкнуть поколения лицом к лицу. Подобный шаг, с одной стороны, можно расценивать как демонстрацию доверия к недавним участникам "Шага влево", по мысли руководства "Про Арте" вполне способных соперничать по гамбургскому счету со своими старшими коллегами, с другой — воспринять как желание таким образом подтолкнуть сложившихся мастеров на открытие новых творческих рубежей. В итоге общий уровень соревнования оказался привычно высоким, но никаких принципиальных открытий на девятых "Пифийских" не случилось.
Определить авторство каждого из представленных сочинений не составляло ни малейшего труда даже в условиях анонимности конкурса — почти никто из участников не захотел изменить избранной ранее художнической стратегии, сработав на знакомой и себе, и постоянной публике музыкальных программ "Про Арте" территории. Петербуржец Сергей Хисматов ("Uniсон") остается верен суровому догматизму, живущий в Европе омич Александр Чернышков — манкому для публики и чрезвычайно выгодному для исполнителей инструментализму (материала избыточного "Хуха" с избытком хватило бы на два опуса), москвич Алексей Наджаров ("Motion capture") — честному среднеевропейскому мейнстриму. Суммарно "Пифийским играм-2011" не хватило привычного для состязаний прошлых лет эффекта неожиданности — что, впрочем, представило в крайне выгодном свете ярчайшую индивидуальность Антона Васильева ("Чистая моральная паника"): не вписывающийся ни в какие рамки 27-летний резидент Берлина в очередной раз остался в формальных аутсайдерах по той лишь причине, что его партитура оказалась на голову (а то и две) выше сочинений всех конкурентов.
Отчетливость и выстроенность высказывания принесли во второй вечер приз публики "Звучанию темного времени" Александра Хубеева, награда исполнителей досталась Александре Филоненко и отрабатывающей расхожие стереотипы музыкальной "немецкости" пьесе "Открой дверь, матадор". В первый вечер в главные лидеры этого года вышли, как и можно было предположить, заслуженные ветераны "Пифийских игр". Апеллирующее к "Сонной сонате" советского архитектора-авангардиста Константина Мельникова "Collectivision" для семи губных гармоник и аккордеона суммирует лучшие стороны стиля Бориса Филановского — концентрированность сложного музыкального вещества и формальную строгость жеста. Навеянную дневниковыми записями Михаила Кузмина "Жизнь подо льдом" Валерий Воронов отныне может предъявлять вместо визитной карточки: лаконичный объем скрывает звуковое пространство ошеломительной акустической глубины и содержательной многомерности — сдавленно всхлипывающая бетховенской "Элизой" музыкальная шкатулка роняет осколки вдребезги разбившегося гармоничного мира, воспоминания о котором последними всполохами возникают в погружающемся в небытие сознании. В оценке произведения господина Воронова оказалась едина и аудитория, и музыканты eNsemble Федора Леднева: абсолютный триумфатор конкурса увез в Кельн обе награды.