Премьера кино
Фильм, вышедший у нас в прокат под названием "Чрево", имеет забавную предысторию своего появления в России, да и в других странах тоже. Не менее абсурдной, чем сам сюжет этой киноленты, находит ее АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
Есть два самых распространенных способа написать рецензию — раскрыть или не раскрыть сюжетный секрет картины, которая начинается как романтическая драма детской любви на берегу моря. В конце концов, я выбрал третий вариант: ведь итог фильма в том и состоит, что, вопреки общеизвестной истине, можно быть немножко беременной. Поэтому я раскрою только часть сюжетных поворотов.
После десятилетней разлуки и возвращения подросшей героини из Японии любовная идиллия продолжается на том же британском побережье в том же духе, что и началась, а потом, резко ломаясь, выруливает в пространство фантастических допущений, главное из которых — что клонирование человека не только возможно, но и доступно каждому сильно желающему. Почему бы и нет, если принять как данность, что детская любовь — это не ретроспекция, а сегодняшний день, стало быть, дальнейшие события уносят нас на десятки лет вперед, в грядущие времена торжества генной инженерии.
Хотя возможны нюансы в трактовке сюжета, в целом он вращается вокруг все той же, пускай и модифицированной любви красавицы Ребекки, словно сошедшей с полотен прерафаэлитов, к довольно неприятному типу по имени Томми, который занимается экологическим терроризмом и разводит огромных бразильских тараканов. Потом мы видим, что у героини растет большой живот, из него рождается мальчик и вырастает в копию своего отца, давно пребывающего на том свете. И вот те же актеры — муза независимого кино Ева Грин и Мэтт Смит — изображают любовь на фоне тех же самых приморских красот. Нисколько физически не изменившись за истекшие годы (а их с начала фильма прошло уже около тридцати), герои тем не менее уже "другие" — во всяком случае, в философском смысле, на который авторы настоятельно претендуют.
Эту англоязычную картину немецко-франко-венгерского производства поставил венгр Бенедек Флиегауф, известный талантливыми драматическими фильмами "Дилер" и "Млечный путь". Видно, тотальный мрак и угрюмство своего национального кино ему сильно приелись, потому что, вырвавшись на международную киноарену, он ринулся в противоположную крайность. Даже тема инцеста — одна из ключевых в венгерском кино — подана здесь чуть ли не игриво, а условное изображение, лишенное всяких жизнеподобных деталей, словно покрыто толстым слоем лака.
Именно это, а также убожество диалогов сводит на нет как идиосинкразическую актуальность фабулы, так и героические актерские усилия Евы Грин, которая старается доказать свой профессионализм не меньше, чем Натали Портман в "Черном лебеде". Увы, "Оскар" ей не грозит, поскольку "Чрево", курсируя с фестиваля на фестиваль, никак не может добраться до проката хотя бы одной из стран-производительниц (в Германии премьера запланирована на апрель). Россия оказалась здесь впереди планеты всей — и это можно было предвидеть еще в Локарно, где два наших отборщика двух разных фестивалей (а один вдобавок и прокатчик) буквально облизывались, вожделея этого скандального фильма. Мы долго спорили, как переводить его английское название "Womb" — грубо физиологически "Матка" или манерно поэтически "Лоно". Я был за "Матку", поскольку своей темой фильм напоминал "Пчеломатку" Марко Феррери — классику антибуржуазной сатиры и злой пародии на вечную женственность. Увы, для этих сравнений у Флиегауфа оказалась кишка тонка. Я уже готов был оставить его вместе с "Лоном", как выяснилось, что картину купила совсем другая прокатная компания и выпустила под названием "Чрево", что, согласитесь, несколько другой орган. В словаре в качестве синонимов к нему фигурируют "живот", "брюхо", "пузо", "утроба", "нутро".