Есть такие службы и профессии, существование которых замечаешь только тогда, когда что-то случается. Тепловые сети, например. Теплые батареи и горячая вода в кране кажутся нам настолько обычным явлением, что мы их просто не замечаем. До тех пор пока они есть. А стоит батареям остыть (особенно зимой) или нам остаться летом на пару недель без горячей воды — начинаем причитать: это были худшие дни в моей жизни, не понимаю, как я вообще с этим справился!
При этом всего 80 лет назад москвичи по осени закупали дрова и уголь, чтобы как-то согреваться до весны. В каждом доме стояли печки-буржуйки. Они-то и были в основном причиной частых пожаров в Москве. Но мы об этом, конечно, не помним.
На нашей памяти появилось так много удивительных вещей, но мы почему-то все время недовольны. Например, в детстве у нас был дисковый телефон. Крутишь диск и меньше всего любишь номера с цифрой 0, потому что их набирать приходится особенно долго. А если абонента звонок не заставал дома, то он и не знал, что я звонила. И что я вижу теперь: кто-то берет в руки последнюю модель телефона и недовольно морщится, если соединение с абонентом занимает больше секунды. Но подождите — телефонный сигнал уходит в космос, дайте ему хотя бы секунду, чтобы вернуться обратно.
И хотя мы привыкли считать технические достижения чем-то совсем обычным, 80 лет назад в Москве случилось нечто из ряда вон выходящее: началась теплофикация города. Столица начала обрастать сотнями километров труб, десятками ТЭЦ. Больше 3 тыс. человек трудится в Московской теплосетевой компании, обеспечивая нас тем, что не заметно, но чего иногда так не хватает.