Сегодня более 2 тыс. французов намерены обратиться в Европейский суд по правам человека с исками к государству российскому. Размер претензий — 30 млрд франков, или более $4 млрд. В такую сумму французы оценивают российские облигации, размещенные царским правительством на французском рынке до 1917 года, а в 1918-м аннулированные большевиками.
В ноябре 1996 года российский премьер Виктор Черномырдин и глава французского правительства Ален Жюппе подписали соглашение с красноречивым названием "Меморандум о взаимопонимании между правительством Российской Федерации и правительством Французской республики относительно окончательного урегулирования взаимных требований между Россией и Францией, возникших до 9 мая 1945 года". Согласно этому документу, в качестве компенсации за аннулированные в 1918 году царские облигации и чуть позже конфискованную собственность французских граждан на российской территории наша страна обязалась выплатить Франции $400 млн (на сегодняшний день эти миллионы выплачены до последнего сантима). Французское правительство от имени своих граждан, во-первых, отказалось от каких-либо имущественных претензий к России, а во-вторых, взяло на себя нелегкий труд распределения полученных денег.
Но компромисс, найденный политиками, не устроил самих французов, и теперь они намерены потребовать через Европейский суд по правам человека увеличения размера компенсации до $4 млрд.
Что может ответить французам представитель России, появись он в зале суда? Например, рассказать, что меморандуму Жюппе--Черномырдина предшествовало как минимум два других межправительственных соглашения. В 1920-х годах советское правительство, с одной стороны, и французское правительство и группа крупных французских кредиторов — с другой, уже проводили переговоры о компенсации потерь. Стороны пришли к следующему соглашению: Россия погашает долги по госзаймам, а частные берет на себя правительство Франции. Около половины царских займов большевики тут же погасили. Оставшуюся половину в 1963 году погасил Никита Хрущев. 400 "черномырдинских" миллионов можно рассматривать в качестве платы за моральный ущерб.
Иными словами, если у французов и остались какие-то претензии в связи с царскими облигациями, то предъявлять их уже давно следует не российскому, а своему собственному — французскому правительству. Или по меньшей мере вызывать его в суд в качестве соответчика.
ЮРИЙ Ъ-КАЛАШНОВ