ПРОШЕДШАЯ НА МИНУВШЕЙ НЕДЕЛЕ ВСТРЕЧА БОРИСА ЕЛЬЦИНА С ГЛАВАМИ МЕЖРЕГИОНАЛЬНЫХ АССОЦИАЦИЙ НЕ БЫЛА ПРОСТЫМ ПРОТОКОЛЬНЫМ МЕРОПРИЯТИЕМ. ОНА ОТРАЗИЛА РАСТУЩУЮ ОБЕСПОКОЕННОСТЬ КРЕМЛЯ УГРОЗОЙ НОВОГО СЕПАРАТИЗМА. ВПЕРВЫЕ ЗА ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ РОССИЯ ОКАЗАЛАСЬ ПЕРЕД СТОЛЬ ЯВНОЙ ПЕРСПЕКТИВОЙ УТРАТЫ ГОСУДАРСТВЕННОГО ЕДИНСТВА.
Официальная информация о закрытой для прессы встрече президента с наиболее влиятельными губернаторами была чрезвычайно скупой и изобиловала традиционными фразами о налаживании конструктивного сотрудничества между центром и регионами. Главы регионов — как участвовавшие во встрече, так и не приглашенные в Москву — были более откровенны. По их мнению, особый подтекст рутинному, на первый взгляд, мероприятию придавало то обстоятельство, что в Кремле вновь — впервые после "парада суверенитетов" 1991-1993 годов — заговорили вслух об угрозе сепаратизма.
Возвращение в коридоры федеральной власти забытого было призрака распада России выглядит на первый взгляд не вполне логично. После принятия Конституции 1993 года и подписания договоров о разграничении полномочий с наиболее вольнолюбивыми из регионов тема сепаратизма, казалось бы, окончательно ушла из российской действительности, оставшись актуальной только в отношении воинственной Чечни. Как выяснилось, это было не более чем иллюзией.
За последние годы сформировались совершенно объективные условия для усиления регионального сепаратизма. Главное из них — реализация в большинстве субъектов федерации социально-экономической модели, для которой характерен симбиоз политической власти и бизнеса. Эта модель наиболее известна на примере Москвы, власти которой активно занимаются предпринимательством и являются крупнейшим собственником на территории своего региона. В этом случае формирующийся бюрократический капитал в наибольшей степени заинтересован в усилении региональной автаркии, контроле за локальным банковским сектором, ужесточении барьеров на пути проникновения конкурентоспособных товаров и услуг, представляющих угрозу местным производителям, и, наконец, в максимальном ослаблении рычагов, при помощи которых федеральный центр может влиять на политику региона.
Нынешнее состояние российской экономики провинция воспринимает прежде всего по формуле: центр уже не может дать регионам столь же много, как раньше. Бюджетный кризис затрагивает как дотационные территории, так и регионы-доноры: первым теперь достается от центра заметно меньше, у вторых он намерен забрать больше, чем в недавнем прошлом.
Экономические проблемы усугубляются политическими: федеральные власти больше не способны эффективно контролировать политические процессы, происходящие в регионах. Лучшим доказательством этого является целая череда губернаторских выборов, проигранных в последние полгода кандидатами "партии власти" (даже в таких относительно благополучных субъектах федерации, как Липецкая область, Красноярский край, Северная Осетия и Нижний Новгород). А запоздалые попытки Москвы поставить на выдвиженца оппозиции, бросив на произвол судьбы своего кандидата (как это было в Северной Осетии), лишь подчеркивали бессилие Кремля.
Существенным фактором является и интеллектуальная слабость федерального центра, который оказался не в состоянии выработать ясную стратегию государственного строительства и экономического роста. Признанием этого стали и отставка правительства, и недавние кадровые перестановки в подразделениях президентской администрации, ответственных за региональную политику. А наиболее ярким примером отсутствия в центре элементарной аналитической работы является нашумевшая победа на выборах мэра Нижнего Новгорода предпринимателя с криминальным прошлым Андрея Климентьева.
Помимо объективных росту сепаратистских наклонностей среди региональных лидеров способствует и одна субъективная причина. Это Александр Лебедь. После выборов красноярского губернатора среди глав регионов, озабоченных тем, как бы не потерять те скудные крохи, что еще перепадают регионам из федерального бюджета, появился один, который делает ставку на свое президентское будущее и потому может не бояться долгосрочных последствий своей политики. Лидер, не боящийся жесткой конфронтации с центром, изначально нацеленный на достижение результата в сжатые сроки и готовый сжечь за собой все мосты. Именно вокруг Лебедя может начать складываться союз наиболее уверенно чувствующих себя и властолюбивых региональных лидеров.
Заговор
Нынешний сепаратизм, как можно судить по декларируемой позиции губернаторов, по сравнению с началом 90-х практически лишен наивного стремления к формальной суверенизации - он более прагматичен. Губернаторы мечтают не столько о выходе из состава России, сколько о перераспределении в свою пользу полномочий, закрепленных ныне за федеральным центром (например, о переходе на одноканальную схему сбора налогов, расширении прав во внешнеэкономической области и тарифной политике), и внесении соответствующих изменений в Конституцию, которая, по убеждению абсолютного большинства региональных лидеров, представляет собой ныне Основной закон унитарного государства.
Появление нового амбициозного лидера ускорит формирование группы недовольных. Правда, действовать через уже существующие официальные межрегиональные структуры — например, через ассоциацию "Сибирское соглашение", куда входит Красноярский край,— Лебедю будет непросто. Нынешний глава ассоциации, новосибирский губернатор Виталий Муха однозначно заявил Ъ: "Претендовать на 'Сибирское соглашение' Лебедь может, но ничего не получит". Как подчеркнул Муха, председатель и зампредседателя ассоциации избираются всеми ее членами, а через два года либо переизбираются на второй срок, либо главой становится заместитель. "Сразу из рядового члена ассоциации в председатели попасть невозможно",— подытожил губернатор. А в ответ на реплику, что лидер может быть и неофициальным, отрезал: "У нас не бывает неофициальных".
С последним утверждением можно и поспорить. Если переписать под себя устав "Сибирского соглашения" Лебедю, пожалуй, и вправду не удастся, то претендовать на неформальное лидерство ему никто не помешает. Как показывает практика, генералу будет достаточно собрать в Красноярске одну-другую всероссийскую конференцию на какую-нибудь животрепещущую тему, выдвинуть несколько громких инициатив, направленных на облегчение жизни провинции, и пару раз поучаствовать в аналогичных московских мероприятиях, чтобы к нему потянулись посланцы территорий с предложениями крепкой мужской дружбы.
Этот этап подготовки антимосковского заговора может занять от 4 до 6 месяцев.
Вторым этапом должно стать выступление территорий, объединившихся вокруг "неформального" Лебедя, с согласованными инициативами. Использование для этого трибуны Совета федерации позволит не только придать им всероссийский резонанс, но и завербовать новых сторонников среди членов верхней палаты парламента. А с ростом численности их рядов заговорщики смогут рассчитывать и на поддержку части депутатов Госдумы, ориентирующихся не на московских партийцев, а на региональные элиты.
На это уйдет еще 2-3 месяца.
Самым же сильным оружием регионалов (его применение ознаменует начало настоящего конфликта) может стать экономическое давление на Кремль — например, угроза не перечислять налоги в федеральный бюджет до полного выполнения их требований. Если против центра взбунтуются 3 региона, задавить их Москве будет относительно легко, если 10 — уже затруднительно, а если два десятка — практически невозможно. Особенно если среди бунтовщиков окажутся экономически мощные субъекты федерации во главе с авторитарными, полностью контролирующими свои вотчины лидерами.
Финальная стадия мятежа регионалов будет короткой: страна не может жить в условиях налоговой войны центра и регионов. При благоприятном стечении обстоятельств Москва капитулирует.
Договор
Долго искать союзников новому красноярскому губернатору вряд ли придется: на центр сейчас в той или иной степени обижены все региональные лидеры. Первые и самые естественные его сторонники — регионы Сибири и Дальнего Востока, начиная с соседней Хакасии во главе с Алексеем Лебедем и заканчивая такими крупными, как Приморье и Сахалин. Некоторые коллеги генерала по "Сибирскому соглашению" дают понять, что готовы наводить мосты в Красноярск. Например, губернатор Алтайского края Александр Суриков пообещал Ъ, что сотрудничество с новым красноярским руководством будет "нормальным, как со всеми территориями". К возможному желанию Лебедя возглавить союз регионов он, правда, отнесся философски: "Может быть, кто-то Богом захочет стать — какие проблемы?"
Никаких проблем не видит в работе с красноярским лидером и губернатор Ямало-Ненецкого округа Юрий Неелов. Он признался Ъ, что "всегда относится лояльно к соседям, с которыми надо работать, к какой бы партии они ни принадлежали". К тому же у руководителей округа (как и у их соседей из Ханты-Мансийска) есть великая цель — отделение от Тюменской области, поэтому лояльность здесь рано или поздно может перерасти в конструктивное сотрудничество.
Присоединиться к неформальному союзу могут и те региональные лидеры, которые пока предпочитают не светиться в откровенно антимосковских компаниях. Такие главы субъектов федерации, как свердловский губернатор Эдуард Россель, президент республики Коми Юрий Спиридонов и кемеровский губернатор Аман Тулеев, могли бы использовать Лебедя как инструмент для выбивания из Москвы права самостоятельно распоряжаться богатыми ресурсами своих кормлений.
Есть свой резон в союзе с Лебедем даже у "больших друзей Москвы" вроде Татарии и Башкирии. В последнее время эта дружба то и дело оказывается под вопросом. То Москва затевает реформу паспортов, не спросив мнения националов, то вдруг начинает проявлять излишне пристальное внимание к некоторым законодательным шалостям республик, которые до сих пор сходят им с рук. Татарский президент Шаймиев, взяв еще в 1990 году курс на максимальное отдаление от Москвы, не упустит возможность создать условия, при которых можно будет безболезненно провозгласить так давно готовящуюся им независимость Татарстана и приступить к медленному выдавливанию немусульманского населения с территории этнического государства.
Свои резоны сыграть с Лебедем в игру с федеральным центром могут оказаться и у Юрия Лужкова, однако личная неприязнь и недоверие к Москве со стороны провинции, скорее всего, сделают Лужкова простым попутчиком.
Приговор
Данный сценарий может и не реализоваться, если федеральный центр с самого начала не определит для себя роль пассивного игрока. Судя по тому, что о сохранении целостности России заговорил сам президент, Москва все же надеется перехватить инициативу. Встреча с главами межрегиональных ассоциаций была в этом смысле скорее разведывательной вылазкой, главный же залп по новым сепаратистам центр произведет, видимо, на расширенной встрече Ельцина со всеми главами субъектов федерации, запланированной на конец июня.
Правда, встреча может иметь и обратный эффект, если озабоченность Кремля региональные лидеры посчитают подтверждением его слабости и постараются отвоевать свое, пока центр еще не собрался с силами. Поэтому многое будет зависеть от того, пойдет ли сейчас Москва на какие-то превентивные шаги (например, предоставив субъектам федерации хотя бы часть требуемых ими полномочий или, наоборот, предупредив о неприемлемости никаких ультиматумов). Учитывая особенности существующего в России политического режима, дальнейшее развитие ситуации зависит прежде всего от способности Ельцина принимать адекватные решения.
АЛЛА БАРАХОВА, ДМИТРИЙ КАМЫШЕВ, ИРИНА НАГОРНЫХ
Подписи
1. Новый губернатор Красноярского края Александр Лебедь — лидер, не боящийся жесткой конфронтации с центром, изначально нацеленной на достижение результата в сжатые сроки и готовый сжечь за собой все мосты. Именно вокруг Лебедя может начать складываться союз наиболее уверенно чувствующих себя и властолюбивых региональных лидеров.
2. Глава правительства Хакасии Алексей Лебедь в одиночку противостоять Москве никогда бы не решился. Но в братский союз с красноярским губернатором Александром Лебедем он наверняка вступит
3. Губернатор Свердловской области Эдуард Россель до недавнего времени считался верным другом Москвы. Однако еще в 1993 году он олицетворял региональный сепаратизм, активно пытаясь воплотить идею создания Уральской республики. В последние несколько месяцев Россель потерпел несколько чувствительных политических поражений, так что участие в антимосковском союзе могло бы вернуть ему уверенность в своих силах.
4. Губернатор Приморского края Евгений Наздратенко прославился как один из самых скандальных региональных лидеров, неоднократно вступавший в открытые конфликты с центром и неизменно выходивший из них победителем. И опыт этих войн может быть востребован вождями нового похода регионов на Москву.
5. Губернатор Сахалинской области Игорь Фархутдинов был в июле 1997 года хозяином встречи дальневосточных губернаторов, которую многие наблюдатели расценили как намек на грядущее экономическое обособление Дальнего Востока. Периодически конфликтует с центром на почве любви к Родине, точнее, ее маленькой части в виде Южных Курил, которые Москва, по убеждению дальневосточников, мечтает отдать японцам
6. Президент Башкирии Муртаза Рахимов, чтобы убедить Москву в необходимости предоставления республике особого статуса, провел в апреле 1993 года референдум, на котором почти 75% избирателей высказались за экономическую самостоятельность Башкирии. Спустя год соглашение о разграничении полномочий было подписано, что сделало республику "неприкасаемым" для центра регионом. Рахимов стал одним из инициаторов "паспортного скандала", когда несколько республик потребовали от Москвы внести в новые паспорта графу "национальность" и запись о республиканском гражданстве
7. Глава республики Коми Юрий Спиридонов всегда чувствовал себя в отношениях с центром достаточно уверенно. Однако на открытую конфронтацию с Москвой решился только после своего переизбрания в конце 1997 года. В феврале 1998 года Спиридонов фактически отказался выполнять решение Конституционного суда России, отменившего несколько положений республиканской конституции, ущемлявших права местного самоуправления
8. Губернатор Кемеровской области Аман Тулеев, сменив пост спикера областного парламента на кресло главы области, превратился из трибуна левой оппозиции во вполне благопристойного члена партии власти. Но перспектива остаться один на один с брошенными Москвой горняками, видимо, подтолкнет его в объятия антимосковского союза