Прошедший на днях в Колумбии I Всемирный конгресс по изумрудам Россия встретила достойно — стала одним из основных поставщиков мирового рынка изумрудов. Хотя легальная их добыча в России уже несколько лет не ведется.
Общепризнано, что российские, а точнее уральские, изумруды — лучшие в мире. Уральские самоцветы есть во всех уважающих себя музеях мира и крупнейших собраниях драгоценных камней. Ценность их столь велика, что СССР, на долю которого приходилось 10% объемов мировой добычи изумрудов, за счет качества выходил на первое место по объемам продаж, легко выходя на цифру $250-400 млн, или 80% объема мирового рынка сырых изумрудов.
И тем не менее, России на колумбийском конгрессе делать было нечего. Ведь форум в Колумбии был посвящен развитию легального рынка изумрудов, и обсуждались там его проблемы — единые принципы организации добычи, обработки, а главное, реализации сырых и ограненных изумрудов. А российские изумруды никакого отношения к легальному рынку не имеют.
Удел России — нелегальный изумрудный рынок. Уральский поселок Малышево стал единственным местом на планете, где пьяницы откупаются от участковых сырыми изумрудами. "Очередного алкана забирают в вытрезвитель, он сует руку в карман и достает горсть изумрудов,— рассказывает оперативник из екатеринбургского УВД.— И такие случаи буквально каждую неделю!"
Все это стало возможным потому, что вот уже три года, как в России официально прекращена добыча изумрудов.
Изгнание из рая
В полутора часах езды от Екатеринбурга находится единственное в Европе месторождение, где с 1831 года добывают уникальные черные изумруды,— Малышево.
Малышевский рудник обеспечивал СССР стабильное второе место по добыче изумрудов. Правда, главной его задачей было извлечение бериллия, который использовался в "оборонке" для производства высокоточной оптики. Изумруды были для Малышево своего рода хобби.
На базе Малышевского рудника в 1993 году были созданы две компании — АО "Изумрудные копи Урала" и ОАО "Малышевское рудоуправление". "Изумрудные копи" и собственно изумрудная шахта достались области. А Минатому, бывшему владельцу всего рудника,— "Малышевское рудоуправление" и все предприятия изумрудодобывающего комплекса, то есть обогатительная фабрика, гранильные цеха и транспортная инфраструктура.
Как только рудник был приватизирован, между конкурентами — а "Изумрудные копи Урала" и "Малышевское рудоуправление", поделив наследство, в которое вошли и запасы сырых изумрудов, немедленно ими стали — разгорелась настоящая война за внешний рынок.
Экспортные лицензии сумели получить обе компании. К началу 1995 года "Изумрудные копи" продали 250-300 кг сырых и ограненных изумрудов (на $200-250 млн). "Малышевское рудоуправление" отвечало ежемесячными партиями в $4-5 млн. Мировой рынок драгкамней трясло от соперничества двух уральских компаний. Цена на изумруды упала с $240 до $150 за карат.
Но тут у уральцев кончились запасы. Началась позиционная война. "Малышевское рудоуправление" потребовало за услуги по огранке до 40% вырученных от продажи изумрудов средств. "Изумрудные копи" отказались продавать сырье.
Кончилось все это плачевно — в августе 1995 года официально прекратилась работа в шахте, к ноябрю остановилась переработка. В начале 1996 года со всех объектов изумрудодобывающего комплекса сняли милицейскую охрану. Российская изумрудная отрасль официально прекратила свое существование.
Свое существование она продолжает неофициально. И весьма успешно — по оперативным данным, на уральские изумруды к концу 1997 года приходилось до трети мирового объема ежегодных продаж на нелегальном рынке изумрудов, или около $100-150 млн.
Подземное братство
На подъездах к Малышево — внушительные холмы. Это многолетние отвалы изумрудного рудника. Кое-где видны покосившиеся столбы с обрывками колючей проволоки. Разгребание таких отвалов — традиционный способ нелегальной добычи изумрудов. В сущности, это те же изумрудные месторождения.
С дороги "хитников" — так называют тех, кто ищет изумруды в отвалах,— не видно. Но стоит забраться на холм — и вот они, черные силуэты, копошащиеся в снегу. Даже зимними вечерам здесь можно увидеть людей, отогревающих землю горелками. А весной, когда сходит снег, на поиск изумрудов выходят целыми семьями, с детьми. Про лето и говорить нечего — отвалы напоминают муравейники, их склоны облеплены людьми.
Другой способ нелегальной добычи изумрудов — индивидуальная разработка месторождения. Все леса в окрестностях Малышево — в шурфах глубиной от трех до десяти метров. Рытье шурфов — традиционный малышевский бизнес. Рассказывают, что информация о местах выхода изумрудной породы передается из поколения в поколение, от отца к сыну.
Но доморощенная разработка шурфов и отвалов не главная составляющая нелегального изумрудного промысла. Основой нелегальной изумрудной индустрии остается подземная добыча.
Замаскировать работу шахты невозможно — выдает колесо центрального подъемника. На подъезде к зданию шахтоуправления останавливаемся на заправке. Спрашиваем у рабочего:
— Колесо давно не крутилось?
— Каждый день крутится...
Генеральный директор "Изумрудных копей" Владимир Чеглаков встретил нас радушно, ведь на шахте с 1995-го не было журналистов. А вращение колеса объяснил просто: в шахту ежедневно спускаются около десятка человек, они поддерживают ее жизнеспособность.
Запущенными, грязными коридорами и темными лестницами идем к стволу шахты. По пути — душевые для рабочих, раздевалка на тысячу человек. Всюду пыль. И беспощадное уныние.
Чеглаков рассказывает, что в начале 90-х на глубине 380 метров были обнаружены богатейшие залежи изумрудов. По словам гендиректора, их хватит на 15-20 лет.
— А туда тоже спускаются люди?
— Конечно, каждый день.
— Сколько?
— Не знаю... Сейчас посмотрим.
Посчитать просто, ведь перед спуском в шахту шахтеру выдают две бирки — одну он отдает в обмен на фонарик, другую сдает у клети. Сколько бирок — столько и людей в шахте.
— Сейчас в шахте три человека,— уверенно говорит Чеглаков, указывая на бирки.
Еще одна лестница вниз, и мы входим в темное помещение. Звериный гул прожигает уши. Несколько лампочек освещают желтую двухэтажную клеть. У пульта управления дремлют двое в телогрейках и с помятыми лицами. На стене, где должны висеть три бирки,— ни одной.
Чеглаков не удивляется. Он будит рабочего.
— Где бирки?
— В кармане.
— Покажи!
— Нету...
— Сколько же людей в шахте?
— Человек десять, наверное. Или поболе...
Чеглаков возможность нелегальной работы в шахте отрицает напрочь. Однако он так и не сумел внятно объяснить, почему потребление электроэнергии на шахте остается на том же уровне, что и до официальной остановки шахты. Только промямлил что-то о необходимости проведения профилактических работ.
Только в профилактические работы на шахте никто не верит. По убеждению Виталия Шаталова, вице-президента корпорации "Атомредметзолото", входящей в структуру Минатома, шахта все эти годы работала нелегально, изумруды добывались и уходили на черный рынок. Прощаясь с корреспондентом Ъ, Шаталов мрачно пошутил: поскольку тема страшная, то под присягой своих слов подтвердит.
Заместитель руководителя Свердловского областного комитета по имуществу Владимир Анкудинов был решительнее: "Нелегальная добыча и продажа изумрудов — это в Малышево фамильный бизнес. Расхищения на руднике — абсолютно очевидная вещь".
А Галимзян Сатаров, начальник участка огранки "Малышевского рудоуправления", обрисовал нам технологию энергоемких профилактических работ:
— В шахту регулярно спускаются большие бригады, которые остаются под землей на несколько дней. Спустятся, возьмут изумруды, поднимутся, продадут. Деньги кончатся — опять спустятся... Работают без особой спешки, отбирая лучшие камни. То есть обходятся без промышленной переработки.
Путь к земле обетованной
Затем изумруды переправляются на "большую землю". Выбор пути зависит от объема партии. Причем малышевские изумруды попадают на рынок, пройдя первичную огранку. После остановки производства профессиональные огранщики стали брать работу на дом.
Розничная торговля изумрудами выглядит примерно так. На небольшом местном рынке, где продается чеснок, лук и картошка, мы подошли к первой же бабке и в шутку спросили:
— А что, изумруды можно купить?
— Ой, нету сегодня! Завтра приходи за изумрудиками-то.
Как нам потом объяснили екатеринбургские оперативники, если бы мы проявили большую настойчивость и пошелестели валютой, камни были бы собраны в течение 3-4 часов.
Оптовые покупатели действуют осторожнее. По оперативным данным, в Малышево есть несколько человек, собирающих заказы через своих доверенных лиц в Москве. В подтверждение в областном УВД нам показали телефонные счета малышевско-московских переговоров на десятки миллионов рублей.
Когда все согласовано, в Малышево приезжают курьеры — передать деньги и взять товар. В начале января милиция задержала на выезде из Малышево трех человек, относящихся к псковской бандитской группировке. Они везли с собой отборные изумруды почти на миллион долларов. Источник в МВД России подтвердил нам факт скупки "ворами в законе" изумрудов у местных жителей.
Затем товар переправляется к границе. Например, 2 декабря 1997 года в аэропорту Шереметьево-2 был задержан гражданин Греции Кардашидос. Он же — находящийся в федеральном розыске Павел Кардашев. По поддельным документам Кардашев пытался вывезти ограненные изумруды на сумму $1,6 млн.
В 1995 году в России из нелегального оборота было изъято изумрудов на $9,5 млн; в 1997 году — на $15 млн. По мнению экспертов МВД, изъятые изумруды — лишь малая часть того, что попадает на нелегальный рынок изумрудов. Для борьбы с ним в ФСБ даже была создана специальная группа.
Ежегодно в Израиле всплывают сотни тысяч карат контрабандных уральских изумрудов. А в екатеринбургском областном УВД нам рассказали, как первосортный изумруд весом 28 карат, приобретенный в одном из екатеринбургских вузов за $50 тыс., был продан в Израиле за $600 тыс., а потом, уже ограненный, перепродан в США за $1,2 млн.
Вечный источник
Почему же продолжает свое существование этот изумрудный рай? Источник в МВД, объясняя "широкомасштабное воровство изумрудов на шахтах и в тайге", пояснил: "МВД, конечно, проводит рейды, пресекая мелких торговцев. Но оптовиками пока мы не занимались и не ловили, так как это очень стремно и запросто могут убить".
По мнению Виталия Шаталова, решение проблемы — "в возобновлении контроля со стороны государства". Анкудинов считает, что спасти отрасль можно только путем ее продажи частному инвестору. А министр атомной энергии Виктор Михайлов заявил корреспонденту Ъ, что самый лучший способ защиты изумрудов от разграбления — затопление шахт. Или "пусть область решает".
И область готова решить проблему, но с одним условием. О нем нам сообщил alter ego губернатора Росселя, председатель областного правительства Алексей Воробьев: "Мы уже договорились с Минатомом о том, что они передадут нам свой пакет акций в 'Малышевском рудоуправлении'. Тогда мы вернемся к решению проблемы". Сформулировал Воробьев и цель, которую ставит перед собой область: "Сделать изумруды источником пополнения залогового фонда области".
Что же, вполне логично. Когда Малышевский рудник приватизировали, область была вынуждена поделиться с Минатомом — ведь губернатор Свердловской области Эдуард Россель, начавший борьбу за отрасль, был тогда президентским указом снят с должности. Теперь Россель снова губернатор — и областные власти снова мечтают получить в свое распоряжение весь изумрудный комплекс.
Но даже если эта задача будет успешно решена, Малышево, скорее всего, сохранит свой статус одного из самых мощных мировых центров нелегальной добычи изумрудов. Ведь ничто же не мешает колумбийским наркобаронам вполне успешно заниматься легальной торговлей изумрудами.
ОЛЕГ ТРУБЕЦКОЙ
--------------------------------------------------------
Уральский поселок Малышево — единственное место на планете, где алкаши откупаются от участковых изумрудами
МВД боится ловить оптовых покупателей нелегально добытых изумрудов. "Могут и убить",— признаются оперативники
Когда Россель возьмет под контроль весь изумрудный комплекс, официальная добыча изумрудов возобновится
--------------------------------------------------------
Изумрудный рынок
Лидеры в мировой добыче изумрудов: Колумбия — 50%; Замбия — 21%; Бразилия — 12%; Зимбабве — 12%; Мадагаскар, Афганистан, ЮАР, Австралия, Танзания и Пакистан — 5%.
90% изумрудов обрабатывается в Израиле (Рамат-Ган) и Индии; 10% — в Германии (Идар-Оберштайн), Лондоне, Женеве и Таиланде.
Ежегодный объем продаж сырых и ограненных изумрудов — $1,5 млрд. $1 млрд — объем легального рынка, остальные продажи приходятся на нелегальный.