На прошлой неделе в Кисловодске Владимир Путин заявил, что главная проблема Кавказа — это безработица. Спецкорреспондент ИД "Коммерсантъ" Ольга Алленова полагает, что премьер ошибается.
Главной кавказской проблемой Владимир Путин называет безработицу. И предлагает создать там 400 тыс. рабочих мест, чтобы эта проблема исчезла. Строго говоря, ничего нового в этом рецепте нет. Как и в том, что одним созданием рабочих мест кавказскую проблему не решить. Я уже писала о том, что на Кавказе, например в Дагестане, люди берут в руки автоматы не только из-за безработицы. Повальная коррупция; беспредел силовиков; избиения правозащитников и адвокатов; панический страх простых граждан перед человеком в форме, у которого есть право на все, вплоть до убийства; запрет на свободу вероисповедания, выраженный законом о борьбе с ваххабизмом, и это только часть причин, по которым люди решают противостоять государству.
Добиться сегодня справедливости на Кавказе — дело чрезвычайно сложное. А те, кто пытаются ее добиться, становятся "врагами народа, врагами закона, врагами государства". Так недавно в интервью телеканалу "Грозный" Рамзан Кадыров назвал правозащитников из организации "Мемориал". А ведь на встрече президента Медведева с правозащитниками "враги государства" из "Мемориала" тоже присутствовали. И Медведев настоятельно рекомендовал региональным лидерам вести диалог с представителями гражданского общества. И даже предложил тем, кто не желает такой диалог вести, сложить с себя полномочия. Но, похоже, президентские рекомендации на Кавказе, как, впрочем, и в России в целом, давно уже воспринимаются как риторические.
То ли дело приказы премьера. Велел Владимир Путин строить Олимпиаду в Сочи в местах массовых репрессий против черкесов — и строят, не заботясь о том, кто и как на это отреагирует. Один из черкесских лидеров, Мурат Берзегов, потомок исчезнувшего народа убыхов, рассказывал мне: "Язык моего народа мертвый, потому что убыхи были уничтожены царской Россией, все — мужчины, женщины, дети. Там, где мой народ жил, на Красной поляне, теперь строится Олимпиада. И там нет ни одного памятника тем, кто там жил и кто там погиб. Зато памятники генералам Лазареву и Ермолову, уничтожавшим эти народы, стоят по всему побережью. Это не дает покоя черкесам".
Так что одни рабочие места черкесов с пренебрежением к их памяти не примирят. К тому же, объявляя о создании 400 тыс. рабочих мест, власть ничего не говорит о развитии гражданских институтов, независимых судов и прокуратуры, без которых никакой бизнес развиваться не будет. А в нынешних условиях бизнес на Кавказ не пойдет, как ни выкручивай ему руки, потому что здесь он платит дань не только коррумпированным чиновникам и силовикам, как в Москве или в Питере, но еще и боевикам, чтобы не убили. И часто размеры этой дани в совокупности превышают все экономические выгоды предпринимателя.
Мне могут возразить: посмотри на Грозный, какой это сейчас прекрасный, цветущий город: фонтаны, высотные дома, асфальтированные дороги. У чиновников — роскошные автомобили, у их жен — бриллиантовые колье и шикарные платья.
Да, но причем тут бизнес? Все это результат российских траншей, которыми Москва просто платит Грозному за лояльность. За то, чтобы ни Рамзан Кадыров, ни кто-то другой никогда не произнесли слова "самоопределение". А Кадырову это слово и произносить не надо. Чечня и так самоопределена. Это уже практически исламское государство, в котором женщин расстреливают из автоматов за ненадлежащее поведение. В котором за непокрытую голову в женщин стреляют из пневматических пистолетов краской, а лидер Чечни в интервью говорит, что так им и надо. Государство, в котором префект одного из районов Грозного официально заявляет матерям и отцам боевиков: "Если вы думаете, что с этого момента вы сможете свободно жить, передвигаться, то это неправда". Напомню, что 316-я статья УК РФ ("Укрывательство преступлений") освобождает от ответственности близких родственников преступников, если укрывательство преступления не обещано заранее.
Специфические отношения чеченского руководства с российскими законами сказываются и на соседних территориях. Например, мой знакомый, работающий в администрации Пятигорска, рассказывал, что многим местным бизнесменам не нравится, что чеченцы скупают в городе торговые центры, рестораны, дома и ведут себя вызывающе: "Приезжают на дорогих машинах с номерами "КРА" ("Кадыров Рамзан Ахматович"), ездят на красный свет, но их не останавливают гаишники, их вообще боятся трогать, потому что у каждого из них есть оружие. В бизнесе, который они здесь покупают, у них тоже свои правила. И нашим жителям не нравится, что для нас одни законы, а для них другие. В Ставрополье вообще очень недовольны тем, что Москва потакает Грозному в ущерб остальным регионам".
Владимир Путин в Кисловодске говорил об экономике, о безработице, о развитии спорта и туризма. А ему нужно было сказать только об одном. О законе, который для всех един. И тогда я бы поверила, что он искренне хочет мира в регионе. Но закон у российских властей, как и у чеченских, не в почете.