Поездка в Иркутск стала для Владимира Путина первой после официальной регистрации кандидатом в президенты. Собравшаяся там вчера ассоциация "Сибирское соглашение" поддержала его кандидатуру. А сибиряки приняли Путина как родного: кто звал его племянником Ельцина, кто дядей Вовой, а кто просто Распутиным. Из Иркутска — ЕЛЕНА Ъ-ТРЕГУБОВА.
Несколько дней назад в Краснодаре Путин пообещал создать специальный Россельхозбанк для кредитования сельского хозяйства. Теперь в Иркутске аграрники с ножом к горлу потребовали немедленного президентского указа.
— Да это же кошмар какой-то — очередная "черная дыра". Представляете, какая там будет коррупция и какие безумные миллионы в этом новом банке будут прокручиваться, вместо того чтобы направлять ресурсы прямо сельхозпроизводителю?! — сетовал автор президентской экономической программы Путина Герман Греф. Но Путину отступать было уже поздно: он опять сказал, что Россельхозбанку — быть.
После многочасового нудного совещания (Путину пришлось даже будить министра лесной промышленности: "Я вас спрашиваю, проснитесь — обнулили мы тарифы по щепе?"), глава Омского законодательного собрания Владимир Варнавский вдруг выпалил:
— Если мы проводим это мероприятие, чтобы поддержать Владим Владимыча Путина, то так и надо сказать. Владим Владимыч, скажите, что надо сделать? Собрать расширенное заседание "Сибирского соглашения"? Соберем! Я считаю, наш кандидат сегодня с нами. Кто против — выходи из зала!
Никто не вышел. А томский губернатор Виктор Кресс тут же добавил:
— Желаем Владимиру Владимировичу, чтобы он победил с первого захода и чтобы деньги, сэкономленные на втором туре, отправили бы в Сибирь!
Пока Путин вместе со свитой (Чубайс, Кудрин, Греф, Вяхирев) обедал с местным начальством, на улице собралась толпа иркутян.
— Жалко, что у него общения с простыми людьми не запланировано — я бы ему сказала: "Берегите себя". А то у нас тут ходят слухи, что в марте на него покушение будет. Вы уж ему передайте, пожалуйста! — попросила корреспондента Ъ какая-то беспокойная бабушка.
Ее земляк, стоявший рядом, на полном серьезе спросил:
— А правду у нас говорят: Путин — племянник Ельцина?
По части общения с простыми людьми упреки старушек были напрасны. Сначала он отправился в детский дом, где раздал детям подарки и съел булочку с чаем в детской столовой. На вопрос изумленной буфетчицы: "Вам что, такого в Кремле не дают?" — он, разумеется, ответил отрицательно.
Потом и. о. президента заехал на иркутский рынок, где маленький мальчик спросил его:
— Дядя, а как вас зовут?
— Меня зовут дядя Вова, — нашелся и. о.
Умный мальчик рассмешил всех до колик: когда путинский кортеж отъезжал, он, не будь дураком, побежал за машиной с истошным криком: "До свиданья, дядя Вова!".
А во время встречи и. о. с интеллигенцией вдруг выяснилось, что один из ее участников знаком с питерской преподавательницей Путина Людмилой Вертинской: "Когда Людмила Александровна рассказывала о вас, я думал, что ваша фамилия Распутин". "Но меня ведь зовут не Григорий!" — опять нашелся Путин. Но интеллигенция подобралась какая-то вялая: о судьбах Родины не спрашивала и даже денег на культуру не просила. Дама из филармонии начала было жаловаться, что жить трудно, приходиться ужиматься: или приглашать всего одну звезду на гастроли, или сразу много, но не звезд. Путин попытался подсказать решение: "Так вы чего от меня ждете — совета или денег?". Филармоническая женщина, растерявшись, явно с чьей-то подсказки повторила, что ни того, ни другого, а только "льгот на транспорт для проезда для звезд". При слове "льготы" Путина, который успел до тошноты наслушаться этого от губернаторов, просто перекосило. Старания Грефа не прошли даром: Путин не замедлил прочитать иркутянке страшную лекцию о том, что любые льготы — это смерть для экономики. И добавил, что лучше дать денег — так просто.
И. о. хотя и говорил красиво о роли интеллигенции в истории, однако отнюдь не пытался предстать интеллектуалом, отвечал просто. Например, о музыкальных вкусах:
— Мне нравится популярно-классическая музыка — знаете, есть такое выражение? Потому что к тяжелой, серьезной классической музыке человек должен быть специально подготовлен.
— Популярная это какая, не "Танец маленьких лебедей" случайно? — поинтересовалась интеллигенция из зала.
Путин замялся, но другая интеллигенция помогла:
— Это, наверное, "Полонез Огинского"!
Путин с радостью согласился и добавил:
— А еще, например, "Серенады" Шуберта--Листа.
Шуберт в переложении Листа немедленно был исполнен для и. о. на музейном инструменте Волконских.
Личное общение, простота и. о. президента настолько растрогали какую-то восторженную даму, что она прерывающимся от волнения голосом решилась спросить его об интимном: любимом цвете и времени года. "Цвет такой синий, скорее холодный, а время года — наоборот, лето, холода не люблю",— четко описал свои пристрастия и. о. и обещал вернуться в Иркутск в этом году в более теплое время года.
— Если все будет в порядке,— уточнил он.