Aslan Masjadov, presidente de Chechenia: Volveremos a conquistar Grozny
Президент Чечни Аслан Масхадов: мы еще вернемся и отвоюем Грозный
RAFAEL POCH. Moscu. Corresponsal.
Корреспондент в Москве Рафаэль Поч
"Российский флаг развевается над Грозным",— заявил вчера исполняющий обязанности президента России Владимир Путин. "Все это уже было и раньше: мы снова отвоюем город",— отвечает Путину президент Чечни Аслан Масхадов. В 1996 году Россия подписала с ним мир; в 1997-м благословила его на президентские выборы; годом позже Масхадова принял в Кремле Ельцин. Сегодня Москва считает его бандитом и террористом.
— Исполняющий обязанности президента Владимир Путин только что сделал официальное заявление: "Грозный взят". Ваши комментарии.
— Пусть говорит что хочет. Сейчас мы и правда оставили город. Но позже опять его отвоюем.
— Сколько в настоящее время боевиков в Грозном?
— Сейчас бои в городе не идут. Грозный был взят, конечно же, не в результате атаки, это ясно. В настоящее время в городе могут находиться небольшие группы бойцов, которые не хотят отступать.
— Ваши формирования отошли в горы. Изменится ли теперь характер боевых действий?
— Да, мы отвели войска в горы. Подразделения национальной и президентской гвардии, министерства национальной безопасности и др. отошли в организованном порядке по заранее подготовленному маршруту. Основная группа, состоящая из двух тысяч человек, вышла без потерь. Другая группа из 300-400 человек, выходившая под руководством Исмаилова и Исрапилова, попала на минное поле, и там были потери. И все-таки большинство наших людей вышли из окружения без неожиданностей и сейчас находятся в надежном месте. Все идет по плану, мы переходим к стадии партизанской войны. Мы будем удерживать наши позиции в долине реки Аргун.
— Будет ли в ходе нового этапа войны перенесена за пределы Чечни зона боевых действий, как утверждалось ранее?
— Вообще-то в том, что происходило до сих пор, не было ничего нового. Новое в том, чтобы начать смотреть на Россию другими глазами. То, что сейчас происходит, возвращает нас во времена холодной войны. С демократией в России покончено. Да и не было никогда в России демократии: менталитет народа не приспособлен к демократии. О какой демократии может идти речь, когда один народ уничтожает другой? Решения, подобные принятому в Страсбурге (отложить до апреля меры против России по чеченскому вопросу), представляют определенную угрозу для международной безопасности. Мы снова позволяем джину выйти из бутылки. Мы воюем с ними уже 400 лет, мы привыкли и справимся и на этот раз. А вот они представляют реальную угрозу всему миру.
— Вы командуете всеми подразделениями сами или назначаете командиров, которые могут действовать независимо?
— Эта война была задумана как гражданская война между чеченцами. Если бы это получилось, русские смогли бы победить нас. Когда они организовывали дагестанский спектакль, они надеялись разъединить нас. Русские хотели, чтобы я обвинил Басаева (одного из чеченских боевиков, участвовавшего во вторжении в Дагестан) и мы начали бы враждовать друг с другом. А мы решили сделать по-другому: сплотиться под единым командованием. Потому что сперва нам всем вместе надо решить проблему с Россией, а уж потом мы разберемся друг с другом. Сегодня в Чечне нет ни одного командира, который бы не подчинялся Масхадову.
— Российские власти утверждают, что у вас есть подразделения, подготовленные к ведению войны за пределами Чечни: не для защиты, а для нападения. А также, что пример Дагестана говорит о ваших намерениях дойти до Каспийского моря.
— Что касается Дагестана, то я могу заявить с полной ответственностью, что Березовский, Волошин (шеф администрации президента), Магомедов (президент госсовета Дагестана) и Путин были в курсе. Мы совершенно не нуждались ни в Дагестане, ни в завоевании чужой территории. Все было запрограммировано Москвой. Дагестан был предлогом для войны.
— Можете ли вы подтвердить гибель Исмаилова и Исрапилова, а также факт тяжелого ранения Басаева?
— Исмаилов и Исрапилов погибли. Правда и то, что Басаев тяжело ранен.
— Как вы оцениваете потери с обеих сторон?
— Если сравнивать эту войну с предыдущей по характеру боевых действий и по степени страданий, то жертв с обеих сторон в этот раз вдесятеро больше. Если говорить о цифрах, то русские потеряли от семи до восьми тысяч человек. Наши потери — от полутора до двух тысяч.
Перевел ФЕДОР Ъ-КОТРЕЛЕВ