Первое выступление ирландцев The Cranberries в России пролило немало елея на души тех, кто слушал их альбомы в школьной и студенческой молодости. Реанимированный коллектив тряхнул в ДС "Юбилейный" набором старых хитов. Несмотря на некоторые сомнения в актуальности подобного воссоединения, МАКС ХАГЕН с удовольствием подпел Долореc О'Риордан и подивился ее энергии и цвету лица.
По фан-зоне "Юбилейного" носился мужчина средних лет. Весь концерт он беспрерывно бегал с одного фланга на другой, за полтора часа успев намотать километр-другой. На его лице светилось выражение такого отчаянного счастья, что было даже неловко обижаться, когда он задевал ненароком. Человеку просто хотелось быть поближе к Долорес О'Риордан. Подобных ему слушателей было здесь много: к началу оказалось, что зал почти полон. Молодежи тоже было порядочно: в 90-х "клюквы" успешно заняли такое место, что без них музыкальная картинка середины позапрошлого десятилетия полной никак не будет — не грех было и приобщиться.
Переслушивая сейчас альбомы The Cranberries, думаешь, что группа во многом стала более продуктом успешной работы музиндустрии, нежели чем-то прорывным. Но всему свое время. Симпатяшка Долорес еще на десяток лет вперед стала ролевой моделью для аналогичных певиц. К слову, наша Макsим, тоже полюбившая выступать с гитарой, могла бы легко заиграть что-то подобное, будь у нее чуть меньше привязанности к родным осинам.
Марафонец в фан-зоне недаром нарезал круги. Долорес О'Риордан оказалась тем еще живчиком. Певица, которой в сентябре будет уже тридцать девять лет, одетая в довольно легкомысленное лилово-черное платье с оборками, решительно отказывалась стоять на месте. Кроме основного состава "клюкв", в группе был и концертный сессионщик, которому предоставили клавиши и гитару, так что большую часть выступления госпожа О'Риордан была нагружена только микрофоном. Это позволяло ей оказывать почтение обоим флангам, но тем, кто стоял слева, везло чуть больше: здесь фанаты развернули ирландский флаг — и подвижная солистка, оценив дислокацию самых горячих поклонников, обращалась к ним чаще. При ближайшем рассмотрении оказывалось, что ее лицо покрыто таким слоем "штукатурки", что цветом напоминает скорее манекен — не то певица активно боролась с веснушками, не то перестаралась с возвращением свежести былых лет.
Все шоу целиком было отдано ей; в отличие от старых видеокассет, где еще молодые ирландцы выглядят как единая группа, собравшийся вновь состав больше подходит под определение "Долорес О'Риордан и The Cranberries". В то время как мужчины увлеченно, но не выделываясь, играли, платье с оборками так и мелькало: в трехсекундных пробежках через всю сцену на "Ridiculous Thoughts", в дикарских танцах на "Desperate Andy", да и вообще певица будто специально старалась показать, что она еще молодуха хоть куда. Над первыми рядами призывно-повелительно взлетала рука певицы, часто показывающая знак "V": аудиторию, или, как было сказано со сцены, "братьев и сестер", она покорила моментально. Госпоже О'Риордан даже не надо было особенно напоминать, что петь, в хорошо знакомые песни зал включался без подсказки. За свои старания она была одарена подсолнухом, в обнимку с которым исполнила "Linger".
Песня "Free To Decide" без лишней иронии была посвящена "великолепной России", перед "Ode To My Family" певица призвала всех задуматься о семейных ценностях, а "Time Is Ticking Out" была предварена кратким спичем о проблемах экологии. Для разнообразия в программу попали три сольные вещи Долорес О'Риордан, которые, что ничуть не удивительно, на общем фоне особенно не выделялись. К окончанию концерта The Cranberries начали раскачивать свой звук. "I Can't Bee With You", "Free to Decide", "Salvation" — они будто находили у себя под ногами все новые и новые педали. За гитару взялась и Долорес, а группа грохнула так, что от порталов пришлось посторониться.