Награда литература
Вчера объявлены результаты Бунинской премии, которую в 2009 году вручают за публицистику. Золотая медаль досталась Александру Проханову за подшивку передовиц газеты "Завтра" за 2008 год и сборник "Симфонии Пятой империи". Захар Прилепин ("Terra Tartarara: это касается лично меня"), Юрий Лощиц (трехтомник "Избранное", куда вошли жизнеописания Григория Сковороды, Ивана Гончарова и Дмитрия Донского) и Алексей Пушков ("Путинские качели") также получили по медали. Серебряной. Комментирует ЛИЗА Ъ-БИРГЕР.
История в некотором роде повторяется — можно вспомнить шумиху 2002 года, когда премию "Национальный бестселлер" получил тот же Проханов за роман "Господин Гексоген". Про роман, рекомендованный Геннадием Зюгановым сторонникам КПРФ "для партийного чтения", да и про самого Проханова уже тогда было все сто раз сказано. У "Нацбеста", правда, еще не было никакой репутации, достойной таких переживаний, ну а у Бунинской премии репутации уже нет. Она существует всего пятый год, и после двух благочинных первых лет, когда доставалась Вадиму Месяцу и Андрею Битову, успела вручиться советскому поэту Андрею Дементьеву, которого не было в шорт-листе (за поэзию), и главному редактору "Литературной газеты" Юрию Полякову (за автобиографичность).
Дополнительную прелесть премии придает отсутствие в ней экспертного совета — его упразднили в 2007 году, когда эксперты отказались вносить господина Дементьева в шорт-лист. Так что выдвинутые на соискание премии произведения доводит до шорт-листа попечительский совет. Так в коротком списке оказываются статьи чеховеда Антона Бакунцева и сборник литературной критики Льва Данилкина — это вроде как тоже публицистика. Или вот роман Тимофея Круглова "Виновны в защите Родины, или Русский" о жизни русских в постсоветской Латвии, который выдвинул директор Института русского зарубежья Сергей Пантелеев как роман "о наших соотечественниках, которые не смирились с жизнью под властью неонацистских этнократических режимов".
Так что Проханов — просто самый очевидный выбор, который жюри во главе со Святославом Бэлзой могло сделать из того списка, что имелся в наличии. При всей своей гигантской производительности и внушительном своде романов он первым делом публицист, и награждать его только за это и можно. В нем есть все качества публициста: он всегда на том же месте, в то же время со своей гармошкой исполняет патриотическую песнь о Русском Чуде и "Пятой империи" русских, "которая уже заявила о себе и необоримо созидается в лучах таинственной звезды. Звезды пленительного счастья". Его Пятая империя одинаково вбирает в себя империю Романовых и "красную империю" Советов. Его риторика намешана из риторики дореволюционных черносотенцев и передовиц газеты "Правда", что, собственно, и делает их такими узнаваемыми.
При этом прохановская публицистика неотделима от читателя, который обязательно должен быть одной с ним исступленности. Пусть на этого читателя он даже не очень оглядывается. Как чернокожий проповедник, поющий госпелы в баптистской церкви, ни на секунду не открывая глаз, чтобы убедиться, с ним ли паства, потому что точно знает, что в зале уже припадки. Право на пророчество обосновано также и биографией: "как-то вечером за Окой, мне явился Ангел". Так что в своих передовицах ему можно все: и плеваться слюной на кровавую Грузию, и исходить умилением на премьера с президентом ("Сегодня Медведев и Путин — два ключевых камня в своде русской государственности. Да не раскрошатся"), и транслировать свои видения: "Очень красив золотой фонтан "Дружба народов". Каждая золотая богиня — это дочь Матери Империи. Ночами они покидают ВДНХ, приходят на Красную площадь и водят хоровод вокруг Василия Блаженного".