Отставка Вилли Класа с поста Генерального секретаря НАТО стала кульминацией самого запутанного скандала в Европе за последние годы. Скандала, в котором уже есть почти все, что нужно для настоящего политического детектива: коррупция партийных боссов, многомиллионные военные контракты, отставка высших должностных лиц государства, таинственное самоубийство отставного генерала, мафия и заказное убийство. Впрочем, есть нечто, отличающее историю с продажей вертолетов Agusta от детектива: до развязки дело, возможно, не дойдет.
Действующие лица (в порядке появления)
1. Андре КООЛС — политик, бывш. лидер Социалистической партии, бывш. заместитель премьер-министра (Бельгия)
2. Вероник АНСИА — следователь льежской магистратуры, расследовавшая дело об убийстве Коолса (Бельгия)
3. Жорж КЮИ — представитель итальянской фирмы Agusta SpA в Брюсселе (Бельгия)
4. Роберто Д`АЛЛЕСАНДРО — президент Agusta SpA (Италия)
5. Ги СПИТАЭЛС — член руководства Социалистической партии (Бельгия)
6. Ги МАТОТ — министр регионального правительства Валлонии (Бельгия)
7. Ги КОМ — национальный министр обороны (Бельгия)
8. Вилли КЛАС — бывш. министр экономики, бывш. министр иностранных дел, Генеральный секретарь НАТО (Бельгия)
9. Франк ВАНДЕНБРУК — министр иностранных дел (Бельгия)
10. Люк ВАЛЛИН — бывш. секретарь Социалистической партии (Бельгия)
11. Альфонс ПУЛИНКС — адвокат
12. Этьен МАНЖ — казначей Социалистической партии (Бельгия)
13. Йохан ДЕЛАНГ — бывш. секретарь Вилли Класа
14. Жак ЛЕФЕВР — бывш. адъютант Короля бельгийцев Бодуэна, бывш. главнокомандующий бельгийских ВВС
15. Жак ВЕЛЮ — государственный обвинитель
Жертва первая: политик
Утром 18 июля 1991 года в бельгийском городе Льеже выстрелом из пистолета калибра 7,65 мм был убит бывший лидер Социалистической партии (фламандской) и бывший заместитель премьер-министра Бельгии Андре Коолс. Расследование преступления, протрясшего всю страну, было поручено молодой сотруднице льежской магистратуры Вероник Ансиа. Для нее это было первое большое дело, и принялась за него она с особым рвением.
Поначалу все казалось просто, пожалуй, даже слишком. Нашелся подозреваемый — сотрудник одной из местных больниц, членом административного совета которой был и Коолс. Он не только признал, что угрожал Коолсу. Более того, он оказался владельцем пистолета калибра 7,65. Однако у подозреваемого было непробиваемое алиби, а из найденного пистолета долгие годы никто не стрелял. Так что от этой версии следствие отказалось.
Жертва вторая: бизнесмен
Расследование было продолжено. В ходе его выяснились любопытные обстоятельства, связанные с финансовыми делами местного отделения соцпартии. Полная рвения Ансиа добилась разрешения на обыск офиса социалистов в Льеже и нашла документы, свидетельствовавшие о наличии у партийной организации неких тайных счетов в швейцарских банках и малопонятные ссылки на итальянскую государственную компанию Agusta. Последовал обыск бельгийского филиала Agusta, а за ним и арест брюссельского представителя фирмы Жоржа Кюи. В офисе были найдены документы, окончательно связавшие правящую Социалистическую партию с правительственным заказом на поставку бельгийской армии 46 вертолетов Agusta A.109. После этого Ансиа решила, что убийство Коолса и покупка вертолетов связаны настолько, что ей следует подробнее узнать, при каких обстоятельствах был заключен контракт стоимостью 8 млрд бельгийских франков ($272,1 млн).
Судя по всем документам, которыми располагало следствие, представители бельгийских вооруженных сил настаивали, чтобы заказ на поставку вертолетов был отдан германской фирме Messerschmitt-Bolkow-Blohm или уж в крайнем случае — французской Aerospatiale. Итальянская Agusta, тоже подавшая заявку в тендерный комитет, казалось, была явным аутсайдером. Тем не менее, тогдашний министр экономики социалист Вилли Клас поставил свою подпись под документом, рекомендующим кабинету министров отдать предпочтение именно Agusta. Согласно документу, это предложение было выгоднее прочих из-за схемы "компенсационных выплат", которые Agusta предложила бельгийскому государству. По плану, предложенному итальянской компанией, вертолеты должны были собираться в Бельгии, там же должно было быть налажено и производство комплектующих. В итоге, по "компенсационной схеме", примерно половина стоимости контракта вернулась бы в Бельгию в виде инвестиций и принесла бы стране около 4 тыс. рабочих мест. Причем, все производство планировалось наладить в Льеже и его окрестностях. Судя по всему, лидер местных социалистов Коолс отправился к министру экономики (напомним, своему товарищу по партии) и сумел уговорить его поддержать предложение итальянской фирмы. Как удалось выяснить следствию, все преимущества проекта Agusta оказались таковыми только на бумаге: к февралю 1993 года фирма выполнила свои обязательства лишь на 40%.
Жертвы третья, четвертая и пятая: два министра и политик
Вопросов возникало все больше, ответов же не прибавлялось. За ними следствие (точнее, сама Вероник Ансиа) отправилось в Италию, где уже во всю действовали полицейские из команды "Чистые руки". По странному совпадению, через несколько дней после прибытия бельгийского следователя в Италию местная полиция арестовала президента Agusta SpA Роберто Д`Алессандро. Тут и выяснилось, что Ансиа и ее итальянские коллеги идут по одному следу.
Беседы и встречи в Италии, а также документы, изъятые во время обысков в итальянских офисах Agusta, позволили бельгийскому следствию доказать факты тайных встреч главы Agusta Д`Алессандро c одним из лидеров бельгийских социалистов Ги Спитаэлсом и хранившихся в строжайшей тайне контактов представителей итальянской фирмы с министром регионального правительства Валлонии Ги Матотом и министром обороны Бельгии Ги Комом. В документах, оказавшихся у следствия, Матот был назван "человеком, с которым следует иметь дело", а Кому была выражена "особая благодарность" (за что — не уточнялось).
Итогом поездки в Италию стало формальное представление о лишении "трех Ги" парламентской неприкосновенности. Представление было немедленно поддержано в декабре 1993 года. На допросах, которые вела лично мадам Ансиа, подозреваемые весьма энергично отстаивали свою невиновность. Тем не менее, через пару недель после начала допросов все трое ушли в отставку со всех официальных постов, которые они занимали. Произошло это в январе 1994 года.
Жертвы шестая, седьмая и восьмая: секретарь, адвокат, казначей
На короткое время после этого внимание следствия обратилось к Вилли Класу. Был найден меморандум четырехлетней давности с замечанием Класа о предпочтительности итальянских вертолетов. Клас, ставший к тому времени министром иностранных дел Бельгии, опровергал все обвинения в свой адрес, утверждая, что знать не знал ни о каких тайных счетах в швейцарских банках, ни о деньгах, переданных его партии итальянской компанией.
Столь же яростно опровергал все обвинения и коллега Класа по партии — Франк Ванденбрук. Время шло. Клас стал генеральным секретарем НАТО, Ванденбрук занял освобожденное Класом место министра иностранных дел страны. У следствия не было никаких оснований не верить словам обоих. Однако Вероник Ансиа не была намерена отступать. 16 февраля 1995 года, после очередного обыска в штаб-квартире фламандских социалистов и обнаружения новых секретных счетов в Швейцарии арестованы бывший партийный секретарь Люк Валлин и его друг адвокат Альфонс Пулинкс. Через день та же участь постигает и казначея соцпартии Этьена Манжа.
Жертвы девятая и десятая: секретарь и министр
Манж и Валлин довольно быстро признали, что партийная касса пополнилась $1,7 млн, которые были переданы итальянской компанией в благодарность за поддержку в сделке семилетней давности. Пулинкс, в свою очередь, был вынужден признать, что действовал в качестве посредника при переводе этих денег из Италии через подставную панамскую компанию в Бельгию.
Вопрос о вине Класа и Ванденбрука возник вновь. Однако они снова заявили, что ничего не знали о деньгах (что было странно — и Ванденбрук и Клас входили в высшее руководство партии, причем первый некоторое время занимал пост ее председателя).
Чтобы заставить обоих признать хотя бы сам факт того, что им что-то было известно, Ансиа потребовался еще один обыск и еще один арест. В двадцатых числах февраля был арестован Йохан Деланг, бывший шеф канцелярии Вилли Класа, а находившийся в тюремной камере казначей Этьен Манж обнародовал заявление, в котором утверждал, что и Ванденбрук и Клас знали о предложении итальянской компании.
На срочно созванной пресс-конференции Клас и Ванденбрук признали, что знали о деньгах, предложенных Agusta, однако рекомендовали отказаться от них. Вина в том, что деньги были все-таки приняты, лежит, утверждали оба, на Манже и Валлине. Вразумительного ответа на вопрос, что им мешало сделать подобное заявление раньше, не последовало. Еще через несколько дней Ванденбрук покинул пост министра иностранных дел Бельгии.
Жертва одиннадцатая: генерал
После отставки Ванденбрука события начали развиваться с фантастической быстротой. 7 марта бельгийское телевидение показало документальный фильм о становящемся все более запутанным скандале. По мнению создателей фильма, ключи к нему находились у отставного генерала Жака Лефевра, который после ухода на пенсию с поста главкома ВВС оказывал консультационные услуги бельгийской авиапромышленности. На следующий день после показа фильма Жака Лефевра нашли мертвым в его номере в брюссельском отеле "Мэйфэр". Рядом с телом лежали четыре предсмертных письма, одно из них было адресовано Вероник Ансиа. На дознании смерть отставного генерала была объявлена самоубийством, хотя некоторые детали вступали в противоречие с этим заключением.
До сих пор не известно, что именно Лефевр написал следователю в своем предсмертном послании. Известно лишь, что это была не короткая записка, а письмо на четырех страницах.
Смерть Лефевра расширила круг лиц, так или иначе связанных со скандалом. Лефевр был тесно связан с французской авиастроительной компанией Dassault, и это заставило бельгийское правосудие заинтересоваться финансовым положением компании.
Жертва двенадцатая: Генеральный секретарь
В результате расследования выяснились еще более занимательные вещи. Например, стало ясно, каким образом на одном из "швейцарских" счетов бельгийских социалистов еще в 1989 году оказались более $1 млн, которые, как уверяли все, имели отнюдь не итальянское происхождение. Судя по всему, эти деньги поступили от Dassault, которой не без помощи Лефевра удалось заключить контракт на модернизацию самолетов F-16, находившихся на вооружении бельгийских ВВС. Кроме того, Лефевр, утверждают следователи, инициировал еще одну дорогостоящую модернизацию — истребителей Mirage, тоже с помощью Dassault. После ухода Лефевра в отставку его преемник решил было отказаться от программы модернизации, но это предложение было отклонено министром обороны — Ги Комом. Вспомнили тут и о том, что Dassault владеет контрольным пакетом акций бельгийской компании SABCA, на заводах которой собирались вертолеты Agusta.
Казалось, персона Класа окончательно затерялась в бесчисленном множестве имен и обстоятельств дела. Однако в действительности все было совсем иначе. Просто г-жа Ансиа, с маниакальным упорством стремившаяся как можно более гласно вести расследование, сделала одно единственное исключение. Для Класа. В мае он был вызван в суд, где в течение нескольких дней был вынужден при закрытых дверях давать показания по поводу "агустейшего дела". Сенсаций не было, Клас активно давал интервью, заявляя о собственной невиновности. Все успокоились.
Бомба разорвалась только в сентябре, когда Жак Велю, государственный обвинитель, направил в парламент Бельгии доклад о роли Вилли Класа в "агустейшем деле", в котором просил парламентариев дать разрешение на привлечение Класа к суду. Ровно через месяц специально созданная парламентская комиссия признала, что обвинения против Класа в коррупции, подделке документов и мошенничестве настолько серьезны, что Клас должен предстать перед судом. Еще через несколько недель рекомендация комиссии была поддержана большинством бельгийского парламента. Через день, продолжая настаивать на своей невиновности, Клас объявил об отставке.
Жертва тринадцатая: европейские социалисты
Чем дальше разворачивалось расследование, (оно так и не не закончено, не найдены убийцы Андре Коолса), тем яснее становилось, что "агустейшее дело", приведшее уже к физической гибели двух человек и политической гибели еще десятка, — не стройный детектив в стиле Агаты Кристи, а таинственная история, напоминающая самое странное из произведений Диккенса — "Тайна Эдвина Друда". В нем еще появятся новые имена, выплывут старые, но всей картины происшедшего, видимо, не составить никогда.
Тем не менее, по крайней мере одно из последствий "агустейшего скандала" определить можно. Вряд ли стоит считать совпадением, что социалисты — члены бельгийского кабинета сумели, что называется, договориться с представителями итальянской государственной компании (в то самое время, когда одной из правящих в Италии партий была социалистическая) и с французской фирмой, известной тесными связями с местными социалистами (тоже, по некоторому совпадению, находившимися в то время у власти).
Говорить о том, что именно этот скандал стал причиной потери социалистами части электората, наверное, было бы преувеличением. Тем не менее, граждане Италии, Франции и Бельгии явно разочаровались в политиках, которых они выбирали. По трагической для социалистов случайности этими политиками оказывались исключительно социалисты.
Жертва двенадцатая: дополнительные замечания
Те 13 месяцев, в течение которых Вилли Клас занимал пост генерального секретаря НАТО, были одними из наиболее результативных в истории Североатлантического блока. Конечно, самые радикальные геостратегические изменения — распад Варшавского договора и разрушение двухполюсной военно-политической системы — произошли при предшественнике Класа Манфреде Вернере. Однако именно в последний год Североатлантический союз при активном участии его генерального секретаря продемонстрировал и упрочил необратимость этих изменений.
Стало окончательно ясно, что реальной военно-политической угрозы с Востока больше нет и в обозримом будущем не предвидится. Бывший "потенциальный противник" все еще способен к громогласным заявлениям, но теперь НАТО вполне может себе позволить подобную риторику игнорировать. Либо, на худой конец, пойти на несущественные уступки, которые для внутрироссийского пользования будут представлены как продуманный и взвешенный компромисс.
Стало окончательно ясно, что Россия не в силах воспрепятствовать расширению НАТО за счет бывших союзников СССР. Программа "Партнерство во имя мира" оказалась идеальным средством реализовать русскую поговорку про сытых волков и целых овец (и, с другой стороны, аналогичные поговорки на остальных языках — участниках Варшавского договора).
Стало окончательно ясно, что в югославской войне победят не сербы, хорваты или мусульмане, а Североатлантический союз. Несколько дней интенсивных натовских бомбардировок (под декоративным прикрытием ООН) изменили ситуацию в Боснии больше, чем все предшествующие месяцы конфликта.
Однако вся эта окончательная ясность, все эти моральные и военные победы ведомого Вилли Класом НАТО несколько заслонили долгосрочные стратегические проблемы. Главная из них — сохранение стабильности блока при отсутствии сильного потенциального противника. Ни один из нынешних "врагов Запада", скажем, Саддам Хусейн или Муамар Каддафи, не может — как по силе эмоционального воздействия, так и по реальному военному потенциалу — сравниться с ушедшей в прошлое "империей зла". Некоторые западные аналитики уже писали об опасности "синдрома победителя" сразу же после падения Берлинской стены, но эти предупреждения, кажется, не были услышаны. Отставка Класа и неизбежно следующая за ней политическая пауза — хороший повод задуматься вновь.
Представим, что скандальные подозрения относительно генсека НАТО возникли бы лет 15 назад. Было ли бы дело — на виду у СССР — доведено до публичных разоблачений и скорой отставки? Отрицательный ответ представляется почти очевидным. И он указывает по крайней мере на один существенный компонент синдрома победителя — возможность разрастания вируса политической корректности до опасных для стабильности блока концентраций. Диагноз, конечно, предварительный. Окончательным он может стать в процессе избрания нового генерального секретаря. Будет ли выбран политик, действительно способный руководить альянсом в новых условиях, или предпочтение будет отдано арифметическим выкладкам (недопущению ущемления интересов малых европейских стран, учету второстепенных политических споров, таких как протесты некоторых претендентов на пост генсека против французских ядерных испытаний). Болезнь, без сомнения, не смертельна. Натовский организм не раз уже демонстрировал завидную живучесть. Но и несмертельная болезнь, став хронической, может причинить носителю вируса немало неприятностей.