Вчера стали известны некоторые новые детали расследования обстоятельств, при которых была включена система пожаротушения на атомной подводной лодке "Нерпа", в результате чего вечером 8 ноября на АПЛ погибли 20 человек, а еще 21 оказался в госпитале. По данным следствия, единственный пока обвиняемый, вахтенный матрос Дмитрий Горбов, самовольно произвел калибровку датчика температуры во втором отсеке, в результате система пожаротушения получила неверные температурные данные и сработала. Бывшие подводники, впрочем, предполагают, что матрос просто ошибся, выполняя приказ кого-то из командиров, а его работу никто не проверил.
Стали известны некоторые подробности дела об аварии на АПЛ "Нерпа", произошедшей вечером 8 ноября этого года. Как стало известно "Ъ" из источников, близких к следствию, получено экспертное подтверждение того, что система пожаротушения ЛОХ на подводной лодке была запущена в действие вследствие манипуляций с локальным пунктом управления второго, жилого отсека АПЛ. Расшифровка информации блока "Ротор" (аналог авиационных "черных ящиков") показала, что была проведена калибровка датчика температуры воздуха, находящегося во втором отсеке. В один момент температура, которую показывал датчик, резко возросла, на что система пожаротушения соответствующим образом и отреагировала. После подтверждения сигнала с локального пункта о том, что ситуация в отсеке в прямом смысле слова пожарная, ЛОХ запустил фреон. По информации источника в правоохранительных органах, именно в совершении несанкционированных операций с локальным пунктом управления признался трюмный матрос-контрактник Дмитрий Гробов, который в момент стоял на вахте. По версии следователей, сделал это матрос, который, кстати, служит на флоте с 2003 года, якобы из любопытства и не сознавая последствий своих действий. Осуществить задуманное матросу было несложно, поскольку код доступа к пульту управления была написан на нем карандашом. Видимо, это было сделано для облегчения оперативного реагирования на возможный пожар гражданским лицам, находившимся в лодке в связи с ее испытаниями. В ходе следственного эксперимента на борту "Нерпы", находящейся сейчас у причальной стенки завода "Восток" в Большом Камне, матрос Гробов повторил все свои манипуляции с локальным пунктом управления.
От официальных комментариев в военно-следственном отделе следственного комитета при прокуратуре РФ по Тихоокеанскому флоту пока воздерживаются. Напомним, что матрос Гробов был задержан 13 ноября, в отношении него возбуждено уголовное дело по ч. 3 ст. 109 УК РФ ("Причинение смерти по неосторожности двум и более лицам").
Бывшие подводники в версии следствия о единоличной ответственности матроса Гробова за аварию на АПЛ, однако, сомневаются. "Святое правило подводников: не знаешь — не трогай. Опытный матрос-контрактник не мог его не знать",— считает капитан первого ранга запаса Тарас Москаленко, командовавший АПЛ 675-го проекта. По мнению же капитана первого ранга запаса Николая Марковцева, служившего на АПЛ проектов 675 и 667Б, возможно, что Дмитрий Гробов выполнял приказ кого-то из командиров. "Маловероятно, чтобы вахтенный матрос мог действовать совершенно самостоятельно. Вероятно, ему дали команду провести калибровку приборов. Однако сам матрос ошибся, а его действия никто не проконтролировал",— предположил господин Марковцев. Между тем командир К-152 капитан первого ранга Дмитрий Лаврентьев от конкретных комментариев воздерживается. "Следствие разберется",— сказал он "Ъ".
Отказались что-либо говорить об обвинении Дмитрия Гробова и его родители, живущие в поселке Магинск Караидельского района Башкирии. Отец Дмитрия пенсионер Михаил Гробов сообщил "Ъ", что они "получили предупреждение от московской генпрокуратуры, чтобы ни с кем общаться и не обсуждать эти вопросы". "Мы на месте не были, ни о чем судить не можем. Сын с нами на связь не выходил, жена его ничего не может сообщить. Вот закончится следствие и процесс, тогда все станет ясно. Выезжать к нему или нет, пока не знаем: во-первых, те, кто под следствием, видимо, изолированы, а во-вторых, может быть неадекватное по отношению к нам поведение родственников погибших".