Грандиозное здание Национальной библиотеки Франции было построено за три года. Его торжественно открыл 30 марта в присутствии мэра Парижа и министра культуры президент Франсуа Миттеран. Это последний, после арки Дефанса и пирамиды Лувра — большой проект, осуществленный при нынешнем президенте. Новое сооружение изумляет не меньше предыдущих.
Над пристрастием французских президентов отмечать свое правление большими архитектурными проектами в столице журналисты уже устали иронизировать. Сравнение Миттерана с фараоном — после постройки стеклянной пирамиды в Лувре — повторять неприлично и бессмысленно: "большие проекты" год от года становятся все значительней. Новая библиотека занимает площадь в три раза больше, чем центр Бобур. На фасаде Национальной библиотеки, которая через два года, когда в нее будет перевезен весь двенадцатимиллионный книжный фонд, станет второй по величине в мире после Библиотеки конгресса США, красуется табличка "Президент Республики Франсуа Миттеран открыл Национальную библиотеку 30 марта". Возможно, есть определенный резон в том, что фамилия архитектора столь амбициозного сооружения не упомянута. Доминик Перро вполне успешно осуществил свою идею построить "не здания, а помещения".
Ансамбль библиотеки состоит из четырех стеклянных башен (их высота 79 м, а по проекту они были на 20 м выше) в виде раскрытых книг, которые очерчивают прямоугольник площадью в 6 гектаров. Эспланада длиной почти в полкилометра спускается к Сене. В центре площади между башнями растут сосны. Странно, но вопреки традиции, в цокольных и подземных этажах библиотеки расположены читальные залы, а книгохранилища — наверху. Это обстоятельство — не единственное шокирующее в новом проекте — еще на стадии обсуждения вызвало особенно ожесточенную полемику. В ответ архитектор Перро выдвинул суровый, но убедительный аргумент: люди приходят в библиотеку не для того, чтобы любоваться из окон городским пейзажем. Впрочем за время строительства фонд библиотеки вырос больше, чем в два раза и часть книг все же будет храниться в цоколе. Из тех же педагогических соображений читальные залы для исследователей находятся на значительном расстоянии от общедоступных — дабы праздная болтовня студентов не мешала ученым сосредоточиться.
Привлекательны рассуждения французского архитектора, все же не чуждого поэзии, о значении деревьев внутри библиотеки. "Сад — это действительно сердце и самое поэтическое место в ней. Этот маленький кусочек дикой природы, почти недоступный, должен напоминать редкую книгу, которую нельзя трогать, но которой можно только любоваться". Действительно, дикая природа в Париже, да еще окруженная стеклянными башнями — это необыкновенно. Справедливости ради, отметим, что для сада проект предусматривал разные приятные вещи, типа висячих мостиков, но пока эта романтическая затея не осуществлена.
Здание библиотеки должно стать ключевым в строящемся квартале Тольбиак на востоке Парижа. Весь проект левого берега Сены, в который вписывается библиотека, имеет протяженность примерно два с половиной километра. Поскольку район этот не имеет определенного архитектурного лица, роль творения Перро весьма велика. Архитектор уверяет, что когда вокруг возведут еще несколько башен, библиотека будет смотреться особенно привлекательно.
Технические параметры впечатляют — в библиотеке будут работать две тысячи человек, залы вмещают одновременно четыре тысячи читателей. Стены башен укрыты двухслойным стеклом, еще деревянными панелями и защищены от пожара специальными контейнерами. Книги могут быть доставлены из хранилища в залы 15 минут. Строительство обошлось в 8 млрд французских франков. Оно закончено, но остается еще снабдить здание мебелью и информационной техникой. Для публики библиотека будет открыта лишь в начале 1997 года.
Глядя на новую библиотеку, легко заподозрить автора проекта если не в мизантропии, то в пуританской суровости. Подобного абстрактного минимализма (как склонен определять стиль своего произведения сам Перро), или невыносимо скучного пуризма (так могут окрестить здание его недоброжелатели) в архитектурном мире давно не видели. Суровые башни без фасадов, заметных входов, без декора и даже без стен (зеркальное стекло рождает именно эту иллюзию) в странах с развитой архитектурой, кажется, не строят уже четверть века.
Считались навсегда скомпрометированными и популярные некогда идеи, которые повторяет Перро: "Назначения здания вторично по отношению к главной задаче — включение его в городскую застройку". Что же касается откровения сорокалетнего архитектора, что он "искал абсолюта" и "хотел добиться в здании библиотеки мистического размаха", то оно подтверждает — идеалы радикального модернизма и грандиозные амбиции архитекторов неистребимы никакой постмодернистской иронией. Луиса Кана и Миса ван дер Роэ Перро еще в школьные годы предпочитал Ле Корбюзье. То есть никто, кроме титанов модернизма ХХ века, его не интересовал.
Все же это достаточно странно. Умеренным неомодернизмом удивить трудно, но такой радикализм просто изумляет, по крайней мере российского жителя, привыкшего считать, что архитектура без признаков архитектуры есть пережиток развитого социализма, и удручающе старомодна. Отечественные новостройки в большинстве своем замечательно живописны, а российские ровесники и коллеги Перро приверженны абсолютно иным ценностям, на вид более гуманным. Правда и открытый этим летом в Париже Американский культурный центр, построенный по проекту Фрэнка Гери (Ъ от 24 августа), необыкновенно пластичен и затейлив. Американский архитектор, хотел свое сложное, даже надуманное здание противопоставить холодной и монументальной архитектуре современного Парижа. Кажется, что он имел в виду именно новое здание Национальной библиотеки.
ОЛЬГА Ъ-КАБАНОВА