При всей абсурдности ситуация в Большом театре развивается отчасти закономерно. Отставка Григоровича — событие, которое давно ожидали и даже торопили. Помимо художественных претензий, к нему предъявляли немало претензий этических. Однако фон события на сегодня важнее самой отставки.
Первый уровень конфликта — борьба значительной части труппы против директора театра. Именно эта версия господствует сейчас в средствах массовой информации.
Второй уровень конфликта — борьба конкретных людей за должности в администрации Большого театра. В этом конфликте Юрий Григорович являлся противником Владимира Васильева. Но это противостояние означало на самом деле противостояние Григоровича с генеральным директором, в котором балетмейстера поддерживала труппа театра, а Коконина — правительственные чиновники.
Третий уровень конфликта — борьба Министерства культуры за право распоряжаться Большим или хотя бы официально влиять на его художественную политику, поскольку это право сейчас принадлежит президенту. В этом смысле Большой театр является абсолютным исключением среди остальных "особо ценных" объектов культуры.
Все эти конфликты были активизированы планом реформирования Большого театра, о котором было объявлено еще в конце прошлого года. Однако никто не знает точно, существует ли этот план, а если он даже и существует, о содержании его можно только догадываться. Кажется никто и не собирался изначально делать реформирование открытым и доступным.
Ситуация с Большим отчасти напоминает ситуацию с акционированием "Останкино". Все так же окружено атмосферой слухов и домыслов, нет никаких решений правительства, то есть они якобы существуют, но никоим образом не раскрываются, нет никаких документов. Что очень странно в случае, когда речь идет исключительно об интересах культуры и совсем не странно, когда речь идет о политических и финансовых интересах. Большой — объект особо ценного культурного значения, ни акционированию, ни отчуждению от государственной собственности не подлежащий. Но, несмотря на это, Большой театр — место, в котором могут сходиться и сталкиваться интересы как государственные, так частные, как чисто городские, так и федеральные.
Это рождает предположения, что ситуация не случайно развивалась в реальном информационном вакууме при внешнем избытке домыслов, сплетен и слухов. Следовало довести коллектив до отчаяния и необдуманных действий, что блистательно и удалось. Некоторые наблюдатели полагают, что Григорович, до сих пор уверенно стоявший на своем и способный в принципе уйти из театра, чтобы вернуться, на самом деле узнал нечто такое, что сделало его решение покинуть театр окончательным.
В субботу генеральный директор театра отстранил от работы 14 человек. Он намерен передать в суд дело об умышленном срыве спектакля. Кроме того, в случае дальнейшего непредсказуемого развития конфликта Владимир Коконин оставляет за собой право — по согласованию с правительством — приостановить работу театра "как неуправляемого".
ОТДЕЛ КУЛЬТУРЫ