«Если есть энергия, у региона будет экономика»

Объем инвестиций в строительство пятой очереди Нововоронежской атомной электростанции (НВ АЭС производит 92% электроэнергии региона), восьмой энергоблок которой планируется запустить до конца 2030-х годов, может составить, по данным «Ъ-Черноземье», до 500 млрд руб. Директор НВ АЭС Владимир Поваров в эксклюзивном интервью «Ъ-Черноземье» сообщил о том, как предприятие будет поддерживать достаточную мощность в энергосистеме Воронежской области до момента пуска новой очереди, оценил уровень защищенности АЭС от БПЛА после недавних атак, а также рассказал о подходах к работе с молодыми сотрудниками и аспирантами.

«Имел место масштабный налет»

— Юбилейный для атомной отрасли 2025 год НВ АЭС встречает в непростых условиях. Этой осенью станцию атаковали беспилотники ВСУ. Вы были к этому готовы?

— Хотя и сложно представить, что кому-то может прийти в голову мысль атаковать атомную станцию, мы осознавали все опасности и угрозы. Подробности разглашать не будем, но факт в том, что на данный момент станция защищена от террористических угроз. Ее защищают современные комплексы ПВО. Мы встроены в единую систему радиоэлектронной борьбы.

— С 2022 года что изменилось в процессах управления станцией? Появились новые алгоритмы действий для персонала на пультах управления, связанные с налетами?

— У нас давно предусмотрены все процедуры реагирования на чрезвычайные ситуации. Есть четко прописанные планы защиты персонала, последовательность действий оперативного персонала, комиссий по ЧС. В общем, у нас на любые вызовы есть абсолютно четкие процедуры, по которым мы действуем. Кроме того, мы отводим серьезную роль системе подготовки персонала. Раз в десять лет на каждой АЭС РФ обязательно проводятся комплексные противоаварийные учения с привлечением МЧС, Росгвардии, ФМБА, наблюдателей и представителей СМИ. Во время таких масштабных тренировок отрабатываются весьма гипотетические и невероятные сочетания нескольких неблагоприятных событий – природные катаклизмы и отказ систем сразу нескольких энергоблоков. Но у нас есть и регулярные общестанционные тренировки: шесть раз в год, по количеству смен, мы отрабатываем различные сценарии нештатных ситуаций. Блоковые тренировки проходят примерно раз в квартал.

В январе 2025-го на НВ АЭС прошла миссия Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). Одну из практик в области управления авариями эксперты рекомендовали, как лучшую и возможную для реализации на других АЭС — не только в России, но и во всем мире.

— В медиасообществе после сообщений с подтверждениями атак БПЛА по НВ АЭС развернулась дискуссия: стоит ли в принципе раскрывать столь чувствительную информацию о последствиях на земле, не играет ли это на руку ВСУ? Какого мнения вы придерживаетесь?

— Главное для нас — обеспечить защищенность станции, в том числе информационную. В случае ЧС мы обязательно информируем все федеральные органы исполнительной власти, органы надзора, Федеральное медико-биологическое агентство — все в курсе. Помимо этого, мы заботимся о донесении важной информации до общественности, чтобы избежать недостоверности и слухов. Мы открыты в контролируемых рамках: сообщаем достоверные факты, опровергаем ложные сведения и фейки, если они появляются. Это позволяет не сеять панику.

— То есть публичность, но контролируемая?

— Конечно.

«Продление эксплуатации дешевле строительства»

— В сентябре Ростехнадзор продлил срок эксплуатации построенного в 1980 году энергоблока № 5 НВ АЭС на 11 лет, до 2036 года. Изначально для него отмеряли только 30 лет, сейчас блок работает уже 45 лет. К моменту окончания нынешнего продленного срока ему будет 56 лет. Насколько это безопасно?

— Полностью. У энергоблока №5 большой потенциал. Это подтверждают и в управлении главного конструктора, и в Курчатовском институте — все, кто контролируют состояние ядерной безопасности, оценивает состояние энергоблока. У нас есть дополнительные расчетные обоснования по реактору, связанные с состоянием основного металла и сварных соединений. Все расчетные коды, которые постоянно совершенствуются, позволяют говорить, что реактор пятого энергоблока в отличном состоянии.

Блок с 2011 года после модернизации уже работает в режиме продленного срока эксплуатации — это 14 лет в новом статусе. А незаменимое оборудование готово служить еще 30 лет при приблизительной оценке.

— То есть можно в перспективе в 2036 году продлить еще?

— Если потребность в электроэнергии через десять лет будет высокой, вполне возможно и продлить. Затраты в рамках продления срока эксплуатации на порядок ниже по сравнению с сооружением нового блока, выгода очевидна, — поясняет Владимир Поваров. — Мы проведем соответствующий комплексный анализ ядерной, радиационной и технической безопасности. Оценим состояние оборудования, поменяем систему контроля управления. Исследуем состояние, в том числе и металла, реактора, парогенераторов — основного незаменяемого оборудования. И при положительном заключении Ростехнадзора вполне реально срок службы продлить. Затраты в рамках продления срока эксплуатации на порядок ниже по сравнению с сооружением нового блока, выгода очевидная.

Наша добрая воля такова — мы всегда готовы поработать над тем, чтобы блок приносил пользу, а не стоял. Продление — это мировая практика, только подходы и сроки у всех разные.

— Есть ли общепринятые отраслевые ограничения? Например, после 60 лет продлевать не принято?

— Вы назвали как раз суммарный ресурс четвертого энергоблока, пущенного в 1972 году и на сегодняшний день старейшего на НВ АЭС. Несмотря на это, он работает устойчиво, без нарушений в работе, без разгрузок, без отключений от сети. Очень хороший блок, достойный, надежный, как автомат Калашникова.

НВ АЭС — первая промышленная станция в СССР и в России, поэтому все процедуры продления срока проходили впервые у нас. Сначала четвертый блок продлили на 15 лет, потом — еще на столько же уже в режиме повторного продления. На блоке заменена информационно-вычислительная система, установлена современная цифровая АСУ ТП (автоматизированная система управления технологическими процессами. — «Ъ-Черноземье»). Заменено и другое оборудование, добавлены дополнительные системы безопасности, в том числе те, которые мы использовали на третьем блоке, ставшем блоком-донором. Дополнительные системы безопасности позволяют обеспечить высокий уровень безопасности и коэффициент использования установленной мощности.

— Возможно третье продление четвертого блока?

— Продлевать не будем. Пора и честь знать. Я бы не хотел. Четвертый блок честно отслужил, он может быть отправлен на покой в 2032 году.

«Региону нужна энергия от новых блоков»

— Если не брать в расчет третье продление эксплуатации пятого энергоблока, планируется остановить последние энергоблоки советского периода на НВ АЭС к концу 2030-х годов. На какой стадии проект пятой очереди, которая должна заменить их? В частности, энергоблока №8.

— Уже выбрана площадка, оформлен землеотвод. Это около 1,7 тыс. гектаров на границе Каширского и Острогожского районов. Сейчас проектировщики занимаются привязкой типового проекта к местности: изучают геологию, инфраструктуру, пути интеграции с действующими энергоблоками.

В дорожной карте «Росатома» ввод восьмого блока запланирован на 2036 год, к 2037-му он начнет вырабатывать электроэнергию. При таком планировании как раз продление эксплуатации энергоблока №5 позволит обеспечить потребность Воронежской области в электроэнергии до ввода нового.

— А девятый блок?

— 2036 год у нас уже в кармане — восьмой блок. И по-прежнему в наших планах, чтобы пятая очередь НВ АЭС была двухблочной. Один блок стоит на одной ноге, а двухблочная станция обладает большей устойчивостью и надежностью. Опыт показывает, что разрыв между пусками двух блоков одной очереди составляет около двух лет. Соответственно, можно рассчитывать на пуск девятого энергоблока в 2038–2039 годах.

Логика развития и станции, и энергосистемы региона ведет к тому, что и девятый блок будет актуальным. Область растет, появляются новые производства, расширяется особая экономическая зона, индустриальный парк «Масловский». Им нужна энергия. Одновременно новые блоки означают колоссальные инвестиции в экономику области, тысячи рабочих мест на этапе строительства и сотни — при эксплуатации, рост налоговых поступлений. Поддержка губернатора и правительства области, поддержка «Росатома» у нас есть. Далее наша задача — обосновать эту потребность перед Минэнерго и «Системным оператором» (ведет оперативно-диспетчерское управление в Единой энергосистеме РФ.— «Ъ-Черноземье»).

Мы уверенно говорим, что эта энергия будет востребована в Воронежской области. Это дает возможности для новых производств, для подключения новых заводов. А есть энергия — есть промышленность, значит, будет и экономика у региона.

— Можно уже оценить объем инвестиций в пятую очередь?

— Приличные инвестиции, очень приличные. Если судить по стоимости также двухблочной Курской АЭС-2, где уже осуществлен физический пуск реактора и произведена загрузка топлива, это, грубо говоря, полтриллиона рублей.

— Какие технологии и решения, внедренные в 2025 году на станции, стали для нее наиболее заметными?

— На каждой станции есть свои особенности. У нас внедрена система интеллектуальной поддержки оператора — своего рода цифровой двойник энергоблока. Это помощник, который помогает персоналу избегать ошибок при проведении регламентных процедур. Разумеется, основные решения остаются за оператором или старшим смены, но такой «советчик» с элементами искусственного интеллекта и смоделированным поведением реактора будет постепенно внедряться на других блоках по всей стране. НВ АЭС была первой.

Кроме того, в этом году на энергоблоках №6 и 7 мы модернизировали систему автоматического регулирования и защиты турбины. Раньше управление клапанами высокого и низкого давления выполнялось гидравлической масляной системой, а теперь поставили электромагнитное оборудование: заменили громоздкие узлы на более компактные и современные электронные контроллеры. Это повысит безопасность и эффективность эксплуатации турбин.

На шестом и седьмом блоках также внедрили инновации в системе охлаждения — на башенных испарительных градирнях. Там нарастали карбонатные отложения на балках. Этим летом мы химически прочистили оросители, отработали технологию отмывки отложений и заменили некоторые детали — и это дало значительный эффект. Обычно в самый жаркий период мощность блока падает из-за меньшей эффективности охлаждения, но сейчас мы практически не теряли мощность, что было особенно важно при работе по договорам поставки мощности, где плата на 80% идет за готовность обеспечить торговый график выработки электроэнергии, который определяется «Системным оператором».

— Получается, летом, в период пикового потребления в энергосистеме, мощность станции ранее снижалась?

— По внешним причинам, из-за температуры окружающей среды. У нас тепловая мощность реакторной установки в 3 200 МВт трансформируется в 1 200 МВт электрических на валу турбины. Если температура окружающего воздуха высокая, но повышается и температура циркуляционной воды, которая охлаждает конденсаторы турбин. Тогда мы не можем обеспечить глубокий вакуум, поэтому коэффициент полезного действия теплового цикла уменьшается. Для нас зимой работать гораздо комфортнее. Но это касается всех объектов энергетики — и традиционных, и атомных. Но теперь серьезных разгрузок и снижения мощности этим летом у нас не было.

— НВ АЭС выполнила план по выработке электроэнергии на 2025 год?

— Выполнила, но это более широкое понятие, чем просто план. У нас есть годовое задание по выработке электроэнергии (27 954 млн кВт*час), а есть целевой и амбициозный уровень, который станция дополнительно берет на себя добровольно (28 690 млн кВт*час). Когда мы используем все возможности и достигаем этого уровня, сотрудники получают премию. Мы выполнили годовое задание по выработке электроэнергии. До конца года будем стремиться к уровню амбициозному!

— То есть сотрудники получат премию?

— Сотрудники получат премию, однозначно. 22 декабря, в День энергетика, мы подведем итоги нашей деятельности, поблагодарим за труд, вручим ведомственные награды тем нашим ударникам, которые трудились весь этот год.

«Себестоимость атомной генерации гораздо ниже, чем зеленой»

— В 2025 году в Черноземье вновь говорят о проектах в сфере альтернативной энергетики, чаще — об отказе от их реализации, чем о новых планах. В Тамбовской области анонсировали строительство биогазовой электростанции, а в Белгородской, напротив, от таких объектов отказались. В Воронежской области свернули крупный проект по ветрогенерации. Вы как эксперт видите будущее у зеленой энергетики в Воронежской области и макрорегионе? Или конкуренции с АЭС не выдержать?

— Это типичная оптимизационная задачка, где одно не противоречит другому. Скажем, если вы поедете в Индию на станцию «Куданкулам», то при подъезде увидите рядом с энергоблоками огромное количество ветряков. И то и другое. Никаких сомнений у индусов на этот счет нет. Они развивают и ветряную, и атомную энергетику, выбирают такой путь развития.

Но понятно, что во многом это определяется господдержкой и экономикой. Все зависит от того, есть ли программы, которые поддерживают развитие ветряной и других видов альтернативной энергетики. Потому что себестоимость производства электроэнергии ветряком несопоставима с ценой генерации атомной станции.

Есть пример Германии, которая закрыла свою атомную энергетику, а теперь сильно жалеет об этом, потому что был гарантированный источник энергоснабжения. А ветряки, которые там поддерживает правительство, все равно не могут закрыть всю потребность.

Но конкретно в Воронежской области, где 92% всей электроэнергии — это деятельность НВ АЭС, ситуация иная. Скажем, у нас ветропарк — одно из направлений деятельности «Росатома» — развивается в Адыгее, где есть хорошие ветра. Можно и здесь поставить несколько ветряков. Но, думаю, сейчас это для Воронежской области не очень оправданно. Хотя, конечно, все направления и все виды возобновляемых источников энергии имеют право на существование, чтобы в системе был определенный баланс.

Лет 20 назад я был на АЭС Борселе — это единственная атомная станция в Нидерландах. Там у них станция, рядом стоит ветропарк, тут же ТЭЦ и, по-моему, еще какие-то тепловые насосы, геотермальная энергия. Они все это микшируют и успешно эксплуатируют. Мы тоже должны в первую очередь считать затраты и выгоды.

— Какова разница в себестоимости между ветром и атомом?

— Атомная генерация не в десятки раз, но в разы ниже по себестоимости.

«Учить инженеров нужно пять лет, как в СССР»

— Строительство новых блоков и дальнейшее развитие станции требуют и расширения штата. Как вы оцениваете ситуацию с кадрами в отрасли?

— Потребность в кадрах в отрасли действительно очень большая, потому что «Росатом» строит станции в том числе за рубежом: АЭС «Аккую» в Турции, «Руппур» в Бангладеш, «Эль-Дабаа» в Египте, «Пакш» в Венгрии. На все зарубежные проекты тоже нужно готовить персонал. И в России на Смоленской, Ленинградской, Курской АЭС также возводятся новые энергоблоки. Поэтому мы стремимся к ротации персонала: если человек хочет попробовать себя в новом качестве или должности, он вполне может претендовать на переезд на какую-либо стройку.

В то же время мы не забываем, что персонал рано или поздно стареет, и должна быть подпитка свежими кадрами — молодежью: инициативной, грамотной, получившей базовое образование.

— А на самой НВ АЭС какая ситуация?

— Именно у нас острого дефицита кадров нет. Во-первых, мы должны обеспечивать минимально необходимую численность персонала — это параметр, который контролируется Ростехнадзором. Допустим, иметь как минимум 130 человек на одну сквозную смену на блок. С другой стороны, мы делаем все, чтобы в нашем регионе появлялись будущие атомщики.

Путем непростых усилий в Нововоронеже создан филиал Национального ядерного университета — НИЯУ МИФИ, Нововоронежский политехнический институт. Наши сотрудники там преподают: у них есть ученые степени, они читают лекции и ведут практические занятия для студентов. Это дает возможность готовить ребят непосредственно на реальном оборудовании. У нас сохранилось и полное среднее профессиональное образование, и высшая школа. Уже третий год мы готовим студентов, поэтому через год можем ждать пополнения.

— Значит, речь идет о привычных бакалавриате и магистратуре? В последние несколько лет в РФ часто критикуют Болонскую систему высшего образования. Вас она устраивает?

— Мы в ней пока скорее по инерции функционируем, а потом будем переходить к пятилетнему специалитету. Полноценные пять лет, как было в Советском Союзе, — не надо было ничего менять.

Может быть, я человек уже поживший и не самых передовых взглядов, но мне всегда казалось, что советское образование было лучше. Чтобы эксплуатировать серьезное оборудование на АЭС, необходимо сдавать экзамены не в виде тестов, а путем оценки приобретенных знаний, которые помогут ему в работе. Чтобы были четкие направления — у нас в Советском Союзе это были инженер-теплоэнергетик, инженер-теплофизик или инженер-физик-теплоэнергетик, - после пяти лет выпускники выходили готовыми специалистами.

С введением бакалавриата многое размыто. Сейчас молодой инженер после четырех лет обучения все равно не может претендовать на вышестоящую должность, пока не пройдет полностью дополнительную подготовку и не докажет свою состоятельность работы на атомной станции, пока не догонит коллег по образованию, стажу и квалификации.

Хороший инженер действительно учится всю жизнь — это его жизнь и карма. Например, я сам уже больше 40 лет в отрасли, но раз в три года сдаю экзамены на право безопасной эксплуатации АЭС в Ростехнадзоре, поддерживаю квалификацию. Уйду на пенсию, может быть, перестану.

— Если мы подняли эту тему, вы задумывались о том, чем бы хотели заняться в тот период, когда уже не будете стоять во главе станции? Чему бы посвятили свободное время?

— Это миф, что у пенсионера есть много времени. Пенсионер зачастую еще более активно функционирует, и у него появляется множество новых задач. А у меня есть институт — я заведующий кафедрой № 96 «Технологии ВВЭР в АЭС» Института ядерной физики и технологий НИЯУ МИФИ. Поэтому буду продолжать преподавательскую деятельность, руководить аспирантами и соискателями, останусь членом двух диссертационных советов. Все это для того, чтобы поддерживать уровень НВ АЭС как одной из самых передовых станций, которые занимаются прикладной наукой именно для нужд атомной отрасли.

— Перед вашими учениками открываются большие возможности.

— Да, но нужно следить, чтобы крылья не выросли слишком рано. У меня среди учеников есть великолепные ребята, которые выбрали путь защиты кандидатской диссертации. Человек работает над материалами: один раз у него все прошло как по маслу, а второй — буксует, буксует бесконечно и сформулировать мысль не может. И я, конечно, говорю: ну так невозможно, где мысль? Надо воспитывать в себе способности к научному обобщению. Потому, иногда я жесткий руководитель, особенно научный.

— Какую бы книгу вы посоветовали новому сотруднику, чтобы понять вашу систему ценностей и говорить с вами на одном языке? Например, если к вам пришел новый заместитель.

— Человеку уровня заместителя директора станции я бы уже ничего не стал рекомендовать почитать. К этому моменту в карьере у каждого формируется собственный вкус и интересы, и чужие книжные рекомендации точно не нужны. Но сам я большой книголюб, и дома у меня внушительная библиотека, поэтому не могу сказать, что у меня есть какая-то одна любимая книга. У меня есть и художественная литература, и стихи, люблю как классиков, так и современных поэтов.

А вот если бы меня попросили дать совет молодому специалисту, я бы порекомендовал ему, пусть это и звучит архаично, прочитать про Павку Корчагина — роман «Как закалялась сталь» Николая Островского. Это жизнеутверждающая книга о человеке, который преодолевает трудности. А можно почитать и «Мартина Идена» Джека Лондона. Там герой начинал хорошо, боролся, но потом не справился и прыгнул в океан от безысходности, хотя боролся тоже, как лев. Поэтому первая книга с точки зрения концовки и общего настроя будет предпочтительнее.

Беседовал Сергей Калашников