разбор полетов
Первым, кто ответил за крупнейшую в истории российской военной авиации трагедию — гибель транспортного вертолета Ми-26 под Ханкалой в августе прошлого года,— стал заместитель командира буденновского вертолетного полка Анатолий Кудяков. Вчера ростовский гарнизонный военный суд признал его виновным и приговорил к трем годам лишения свободы. И хотя уже через несколько минут офицер был амнистирован в связи с принятием конституции Чеченской республики, адвокат комполка Надежда Молчанова заявила, что "суд выполнил заказ прокуратуры в полном объеме". По ее словам, защита намерена обжаловать приговор и добиться полного оправдания комполка.
Катастрофа вертолета Ми-26 со 142 пассажирами на борту произошла под Ханкалой в августе прошлого года. Тогда погибло 126 человек. По окончании работы следственной комиссии, подтвердившей, что машина была сбита боевиками из переносного зенитного ракетного комплекса (ПЗРК) "Игла", выпущенного из полуразрушенного здания на окраине Грозного, Генеральная прокуратура РФ возбудила уголовное дело по ст. 250 Уголовного кодекса РФ ("Терроризм"). Однако непосредственные исполнители теракта стали далеко не единственными, кто заинтересовал Минобороны и следственные органы. Уже через несколько дней после происшествия по требованию министра обороны РФ Сергея Иванова в отдельное производство было выделено расследование уголовного дела о "нарушении правил полетов, повлекшем по неосторожности смерть человека либо иные тяжкие последствия". Обвинения по этой статье были предъявлены заместителю командира буденновского авиаполка Анатолию Кудякову, который на момент катастрофы выполнял обязанности командира отдельного вертолетного полка в Ханкале.
26 мая 2003 года в Северо-Кавказском окружном военном суде начались закрытые предварительные слушания, в ходе которых было принято решение передать дело в гарнизонный военный суд Ростова-на-Дону. Его рассмотрение началось в конце августа. Как выяснилось из обвинительного заключения, претензии прокуратуры к Анатолию Кудякову заключались в том, что он не принял мер для осуществления войсковой операции по зачистке районов возможных мест пуска ракет ПЗРК на основании данных разведки, не принял мер по прекращению полетов и нарушил требования боевого устава и наставлений. Кроме того, по мнению прокуратуры, командир полка не осуществил воздушную разведку прилегающей к аэродрому местности и не выполнил пункта распоряжения, предписывающего сопровождать Ми-26 вертолетами огневой поддержки Ми-24. Среди пунктов обвинения — также отсутствие контроля за процессом посадки пассажиров в транспортные вертолеты.
Впрочем, Анатолий Кудяков свою вину полностью отрицал с самого начала. По его словам, защита военной базы в Ханкале и подлетов к ней не входила в обязанности командира полка и являлась задачами других должностных лиц. "Если бы любой комполка сунулся к командованию войсковой группировки с такой просьбой, то его бы просто отослали обратно с вопросом: а кто ты такой, чтобы лезть не в свое дело?" — пояснил он корреспонденту Ъ.
Что же касается остальных пунктов обвинения, то, по показаниям свидетелей, командир полка действовал согласно инструкциям и указаниям руководства группировки. Как заявил командир разбившегося вертолета майор Олег Батанов, боевое сопровождение вертолетов при посадке осуществлялось, для чего на аэродроме находились даже не одна, а две пары Ми-24, а проведение воздушной разведки визуальным методом при использовании ПЗРК "Игла" неэффективно и не могло предотвратить катастрофы. Кроме того, на процессе защита апеллировала к тому, что все предъявленные иски перешли в дело двух боевиков, сбивших вертолет, и поэтому в деле командира полка нет потерпевших, а причиненный терактом ущерб "не находится в прямой причинно-следственной связи с действиями Анатолия Кудякова".
Однако суд учел лишь некоторые из претензий защиты. И несмотря на то, что по абсолютному большинству пунктов офицер был признан невиновным, судья Игорь Аверков счел, что отсутствие воздушной разведки и неиспользование командиром полка дымов и аэрозолей при посадке находится в прямой причинно-следственной связи со срывом боевой задачи (катастрофой вертолета.—Ъ) и подпадает под вторую часть 293-й статьи УК РФ ("халатность, повлекшая смерть людей или иные тяжкие последствия"). В результате Анатолий Кудяков был приговорен к трем годам лишения свободы и амнистирован согласно постановлению Госдумы РФ в связи с принятием конституции Чеченской республики.
Такое постановление вызвало крайне резкую реакцию как у самого обвиняемого, так и у его адвоката Надежды Молчановой, заявившей, что "суд выполнил заказ прокуратуры в полном объеме". "Я думала, что у председательствующего хватит гражданского мужества вынести справедливый приговор,— жаловалась журналистам адвокат,— но этого не произошло. Суд вообще не имел права обвинять Кудякова, поскольку в деле нет потерпевших и материального ущерба. Поэтому мы будем продолжать добиваться полного его оправдания".
Кроме того, по словам госпожи Молчановой, в кассационной жалобе защита планирует апеллировать к тому, что само рассмотрение "дела о Ми-26" в ростовском гарнизонном военном суде было незаконным. По ее словам, дела, содержащие государственную тайну, подлежат рассмотрению в окружном суде первой инстанции. И хотя еще на стадии предварительного следствия защитники заявляли ходатайство о переносе рассмотрения в Северо-Кавказский окружной военный суд, процесс начался именно на гарнизонном уровне. Поэтому все решения, принятые судьей, были заведомо незаконными и будут опротестованы.
СЕРГЕЙ Ъ-КОНОВАЛОВ, Ростов-на-Дону