некролог
Американский актер Чарльз Бронсон умер на 82-м году жизни от пневмонии, проведя в лос-анджелесской больнице несколько недель. В 60-70-е Бронсон сочетал статус самой кассовой голливудской кинозвезды с имиджем самого нетипичного для Америки киногероя — что сам он склонен был объяснять своей избыточной мужественностью.
О босоногом детстве будущего Чарльза Бронсона можно было бы снять очень духоподъемный фильм в лучших традициях хоть Голливуда, хоть соцреализма. Чарльз был одиннадцатым из пятнадцати детей в семье литовских иммигрантов Бучински, обосновавшейся в Пенсильвании. Дети донашивали одежду друг за другом, и когда будущему экранному эталону мужественности было шесть, ему пришлось идти в школу в платье своей сестры. Через четыре года умер отец, и с шестнадцати Чарльзу пришлось вместе с братьями работать на шахте — рубить уголек по доллару за тонну. Естественно, на такой оклад такую семью не прокормишь, и приходилось использовать и более опасные, но высокооплачиваемые способы заработка, вскоре повлекшие за собой тюремный срок за воровство и разбой.
Видимо, Чарльз Бучински так бы всю жизнь и провел на шахте, если бы в 1943-м его не призвали в армию — он служил пулеметчиком в воздушных войсках. Увидев с бомбардировщика, как велик мир за пределами его родного городка, Чарльз понял, что домой не вернется. Об актерской профессии он задумался не из тщеславия, а потому что был потрясен сведениями о заработках кинозвезд. Поступив в небольшую труппу в Филадельфии, он занялся раскрашиванием декораций и исполнением небольших ролей, параллельно совершенствовал дикцию, подрабатывая уличным продавцом рождественских открыток. Сниматься начал в тридцать, и в титрах первых фильмов, где он играл эпизодические роли, стоит его настоящая фамилия. Однако в 1954 году пришлось стать Бронсоном, потому что фамилия была меньше похожа на русскую, а во времена маккартизма иметь русскую фамилию было чревато.
Учитывая, что при другом стечении обстоятельств Чарльз Бучински вполне мог оказаться прибалтийским актером, из всех американских звезд 60-70-х (вроде Клинта Иствуда или Стива Маккуина, с которыми он снимался в "Великолепной семерке"), у него самое родное для советского человека лицо. На американца он вообще мало похож. "Мне кажется, мое лицо выглядит как каменоломня, которую взорвали динамитом",— прибеднялся Бронсон, которому даже после таких фильмов, как "Великолепная семерка" (1960), "Великий побег" (1963), "Грязная дюжина" (1967), так и не удалось войти в число звезд первого ряда. Настоящая популярность пришла к нему не в Голливуде, а в Европе — после "спагетти"-вестерна Серджио Леоне "Однажды на Диком Западе" и французского фильма "Прощай, друг", сняться в котором его позвал Ален Делон.
В 50 лет Чарльз Бронсон вернулся в Голливуд уже безусловной звездой, и в 1971 году получил "Золотой глобус" как самый популярный актер в мире. Отвечая на вопрос, чем объясняется такой долгий и окольный его путь к американской славе, он предположил: "Может быть, у меня слишком мужественная внешность. Режиссеры по кастингу ищут идеализированные образы. Наверное, я не похож ни на чей идеал".
Став актером по меркантильным соображениям, Чарльз Бронсон никогда не мучился от неудовлетворенных амбиций и намеренно отказывался от психологически сложных ролей, требовавших более тонких нюансов актерской игры. Он больше всего ценил в своих героях цельность и непротиворечивость, для изображения которой ему ничего не надо было делать — он просто входил в кадр и молчал так сдержанно, что становилось ясно: если этот человек перестанет сдерживаться, тут такое начнется... Что именно начнется, показано в одном из самых известных фильмов Бронсона "Жажда смерти" (1974), где он сыграл архитектора, чью жену убивают, а дочку насилуют, превращая либерально настроенного буржуа в кровожадного мстителя. "Жажда смерти" хоть и стала кассовым хитом, вызвала неоднозначную реакцию общественности, и Бронсону, снявшемуся в нескольких ремейках этого фильма, в 80-е пришлось защищать своего остервеневшего героя: "Я думаю, такие фильмы доставляют удовлетворение тем людям, которые стали жертвами преступления и тщетно искали защиты у властей. Но я не думаю, что стоит пытаться подражать моему герою". Сам миролюбивый Бронсон, как и многие экранные супермены, в частной жизни был мягким человеком, и единственное, что объединяло его с его персонажами — лаконичность высказываний в интервью и стремление держаться особняком в голливудской среде: "У меня множество друзей — и в то же время ни одного".
ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА