Президент ВР в России ДЖЕРЕМИ ХАК изложил свою версию причин и последствий действий судебных приставов в московском офисе компании.
— Как выглядел процесс выемки документов?
— Никаких маски-шоу не было. Было несколько людей в обычной форме и около шести-восьми автоматчиков. В любом случае это не выглядит современно, когда в офис компании приходят люди с оружием. Нам непонятно, почему по обращению Андрея Прохорова его представителям, а их в офисе было порядка 15 человек, был обеспечен прямой доступ ко всей нашей документации, часть из которой является коммерческой тайной, касающейся различных проектов компании. Мало того что, по последней информации, работа нашего офиса может быть заблокирована до понедельника, бизнес-интересы ВР такими действиями оказываются затронуты напрямую.
— Почему против ВР были предприняты именно силовые действия, если вы заявляете о том, что сотрудничаете с властями?
— Судебный пристав действительно обращался к нам, и мы вели переписку. В частности, мы направили запрос о сокращении списка запрашиваемых документов и попросили ряд других разъяснений. К сожалению, мы не получили ответа, а сегодня утром увидели на пороге нашего офиса самого пристава в сопровождении представителей истца и вооруженных людей.
— Как вы оцениваете постановление суда о выемке документов из вашего московского офиса?
— Мы считаем, что юридических оснований для такого постановления суда не было, так как претензии не предъявлялись к BP Exploration Operating Company, в офисе которой прошла выемка документов. Поэтому приходит в голову, что это некая попытка оказать давление на бизнес ВР в России.
— Кто, на ваш взгляд, заинтересован в этом?
— Кто пытается оказать на нас давление, мы не знаем и целей такого шага также не понимаем. Ясно лишь, что это связано с несостоявшейся сделкой между ВР и компанией "Роснефть".
— Связаны ли с этим делом ваши партнеры по ТНК-ВР?
— У нас нет информации, что AAR связан с этим.
— Собираетесь ли вы напрямую обратиться к российским властям с жалобой на действия суда?
— Мы достаточно часто общаемся с российскими государственными органами и полагаем, что представители власти также захотят обсудить сложившуюся ситуацию. В любом случае этот вопрос будет решаться в судебных инстанциях, и мы продолжим отстаивать свою позицию.