Сергей Мавроди теперь превратился в такого селебрити четвертого эшелона — говорят, такие люди сутками бродят по останкинским коридорам в надежде на то, что продюсер какого-нибудь ток-шоу обратит на них внимание и позовет в студию. Я думаю, на обед у него — какой-нибудь быстрорастворимый суп, что-нибудь типа "доширака", а сбережений — какая-нибудь печальная сумма, оставшаяся от гонорара за участие в рекламной кампании фильма "ПираМММида". Это не вызывает ни злорадства, ни сочувствия — просто вот так он теперь выглядит.
Конечно, это не история о человеке, у которого все было, и который потом все потерял. Конечно, ничего у него никогда не было, и, конечно, никакой он не финансовый гений. Зиц-председатель Фунт, подставная фигура, человек, которого не жалко. Я всерьез уверен, что так оно и есть, и не один я — в газетах время от времени пишут о таких версиях, но максимум, на что хватает фантазии конспирологов, это что кто-то, сидя в тени, собирал с населения деньги, а отдувался за него Мавроди. На самом деле — ну просто представьте, девяносто четвертый год. Разбогатеть можно на чем угодно, хоть на красной ртути, хоть на водке. Зачем же выдумывать такие хитроумные схемы? Просто подумайте — отобрать у народа его деревянные сбережения и потерять их в "черный вторник"? Ну бред же.
Моя версия, в общем, тоже похожа на бред, но давайте все-таки пофантазируем. Девяносто четвертый год. Уже понятно, что дивный новый мир, о котором все (действительно все — даже те, кто не голосовал за Ельцина) недавно мечтали, оказался, конечно, новым, но дивным только в плохом смысле слова. Мечты сбылись, но лучше бы не сбывались — и это самая опасная социальная ситуация. Страна населена людьми, которые по привычке думают, что от них еще что-то зависит — хотя бы собственная их судьба, и при этом своей судьбой они в большинстве недовольны. Шаг влево, шаг вправо, и второй октябрь-93 может оказаться совсем не таким, как первый. Нужен превентивный удар.
И вот почему бы не предположить, что история МММ и была этим превентивным ударом? Сломать людям волю, указать им на их место, лишить их веры в себя, навсегда испортить им настроение. МММ — это была не финансовая, а психологическая комбинация. Мавроди наняли не для того, чтобы обобрать людей, а для того, чтобы решить текущие политические проблемы, причем раз и навсегда.
Выражение "начало девяностых" — почему-то у нас теперь используют его применительно и к концу восьмидесятых, и даже к середине нулевых. Между тем граница пролегает именно по девяносто четвертому году, году финансовых пирамид. Начало девяностых — это свободный полет. Начиная с 1994-го — время манипуляций. Потом были залоговые аукционы, информационные войны, операция "Преемник".
Кстати, история МММ — это ведь не только очереди вкладчиков на Варшавском шоссе и навсегда потерянные деньги. Все почему-то забыли о политических воззваниях Мавроди из "Матросской Тишины", триумфальном избрании в Госдуму, многотысячных митингах поддержки. Я не рискну называть Мавроди образца осени 1994 года протестным политиком, но по факту он им был, и чем черт не шутит — может быть, именно с тех пор в России невозможен массовый гражданский протест.
Пройдет пять лет, и что-то похожее повторится в Албании — обманутые вкладчики финансовых пирамид будут выходить на демонстрации, что-то громить и вообще поставят страну на грань революции. Московская газета "Завтра" отреагирует на эти события передовицей Александра Проханова под заголовком "Русский, учи албанский!" Пройдет еще пять лет, и выражение "учи олбанский" станет одним из первых интернет-мемов в рунете. Когда раскладываешь историю на такие цепочки, она не делается от этого более понятной или логичной, но если бы все было понятно и логично — разве было бы это интересно?