В ходе расследования катастрофы Як-40, происшедшей 9 марта в Шереметьево, возбуждено новое уголовное дело. Оно касается наземных служб аэропорта. Выяснилось, что они не только не обработали самолет спецсоставом от обледенения, но и заправили его пятью тоннами ворованного топлива.
Расследование причин катастрофы, в которой погибли президент медиа-холдинга "Совершенно секретно" Артем Боровик, руководитель фирмы "Альянс" Зия Бажаев и еще семь человек, ведут две структуры. Технический аспект авиакатастрофы изучает Межгосударственный авиационный комитет (МАК). Там по-прежнему отрабатывают две версии: обледенение и неправильные действия пилотов. Для того чтобы остановиться на какой-либо из них, требуется провести еще много различных экспертиз, которые, как говорят в МАКе, закончатся не раньше середины апреля.
В свою очередь, следователи Московской транспортной прокуратуры, в задачу которых входит найти виновников трагедии, ждут технического заключения из МАКа. Однако в процессе расследования выяснился довольно интересный факт: Як-40, арендованный Бажаевым, перед полетом был заправлен ворованным керосином.
"Нами возбуждено уголовное дело по факту хищения пяти тонн авиационного топлива,— сказал Ъ замначальника следственного отдела ЛУВД аэропорта Шереметьево Юрий Якимов.— Удалось выяснить, что заправка Як-40 была произведена за наличные из расчета 3,5 тыс. рублей за тонну авиакеросина. Это в полтора раза ниже, чем обычно платят в Шереметьево. Разумеется, ни по каким документам залитое топливо не проходило — работали на так называемом 'сэкономленном сырье'. По этому делу уже есть конкретные подозреваемые, но пока мы никого не задерживали".
Откуда могло взяться топливо, корреспонденту Ъ объяснил заслуженный летчик СССР, инструктор по эксплуатации самолетов Александр Курников: "Еще 20 лет назад военный летчик, прилетая на очередной аэродром, первым делом нес технарям канистру со спиртом. Откуда брал? Да из системы охлаждения. Ведь сверхзвуковой МиГ-25 в полете сильно нагревается, а в качестве антифриза используется чистейший медицинский спирт. Гражданские самолеты охлаждать не нужно, да и канистрой спиртного работника наземной службы уже не задобришь. Наличных у летчиков, разумеется, тоже нет. Вот и приходится расплачиваться керосином. В большой лайнер недоливают, как правило, литров по двести. С маленького самолета берут по сотне. Потом 'сэкономленное' топливо заливают в чартерные рейсы, отдавая его за полцены. Всем выгодно — и технарям, и коммерсантам, и тем же летчикам.
Летчики, особенно выполняющие коммерческий рейс, полностью зависят от технарей. Не получив вознаграждения, они могут задержать микроавтобус, везущий экипаж через летное поле. Могут не подать вовремя заправщик или буксир. А отвечать за задержку рейса перед клиентом в любом из этих случаев будет командир корабля. Так что выход один — делиться керосином".
В МАКе говорят, что, конечно, не заправка "левым" керосином стала причиной катастрофы. Пробы горючего, взятые перед роковым вылетом, экспертиза признала качественными.
Но уголовное дело, возбужденное по факту кражи керосина, является лишним свидетельством в пользу версии прокуратуры и МАКа о том, что в аварии самолета и гибели людей виновны технические службы аэродрома. Если взаимоотношения в системе "экипаж--наземные службы" построены на такой "коммерческой" основе, то получается, что и за обработку самолета антифризом летчикам надо было доплатить. В итоге самолет поднялся в воздух без спецобработки. И полет завершился через десять секунд.
СЕРГЕЙ Ъ-ДЮПИН