5 апреля в Кремле прошло заседание Госсовета по развитию конкуренции в стране. Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников, впрочем, отмечает, что разговор получился вымученным, а реальная конкуренция возникла только между журналистами за возможность поговорить с и. о. губернатора Кемеровской области Сергеем Цивилевым и с кем-нибудь из тех, кто хоть бы слово сказал о судьбе арестованных братьев Магомедовых.
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
И. о. губернатора Кемеровской области Сергей Цивилев пользовался здесь популярностью и у своих новых коллег, и у журналистов. Вот корреспонденты «Первого канала» и канала «Россия 1» готовились пристрастно спросить его обо всем, и вот он уже готовился отвечать.
— Смотреть прямо? — переспрашивал он.— То есть глядеть между вами?
Но все равно глядел то на одного, то на другого.
Впрочем, рассказывал складно:
— Идут плановые экономические выплаты… Но мы индивидуально занимаемся каждой семьей… Вникаем во все нюансы.
Мне тоже хотелось вникнуть в один нюанс, но все не было никакой возможности пока.
Но тут он сам сказал:
— На месте сгоревшего торгового центра, которого не будет… Это я точно могу сказать: его не будет… Мы предложили желающим обсудить… Что будет? Сквер или парк… Часовня…
Я, честно говоря, вздохнул с облегчением: кажется, здравый смысл возобладал, и больше о том, что там нужен образовательный детский центр, который взялись было обсуждать в Кемерово и он, и, например, Игорь Востриков, у него в пожаре погибли трое детей («Супер!» — говорил мне Игорь Востриков, комментируя эту идею), никто больше не заикнется: наконец-то пришло в голову, что это не должно быть то место, где будут играть и учиться другие дети…
Главное о трагедии в Кемерово
Сергей Цивилев корреспондентам рассказал все, что хотел, и вздохнул:
— Эх, получится так, что я все время глазами стрелял… То на одного корреспондента смотрел, то на другого… Опять что-нибудь скажут… Не понимают, что, как только я говорю об этом, у меня сразу родственники в голове и дети… Сбиваюсь.
И я потом на всякий случай еще уточнил у Сергея Цивилева: нет больше такой мысли — детский центр воздвигнуть там, где дети горели?
— Что вы,— сказал он.— Ко мне и начальник нашей МЧС пришел и сказал: «Лучше не надо, плохое это место… И кондитерская фабрика, которая тут стояла, сгорела, и торговый центр сгорел… Нет, лучше не надо…»
То есть, дал он понять, шансов у кемеровского «Сириуса» все равно не было бы никаких.
Уполномоченный по правам предпринимателей Борис Титов на вопрос, какой участи достойны братья Магомедовы, пока идет следствие (см. “Ъ” от 2 апреля), сразу сказал, что лучше бы их держали под домашним арестом:
— По их статье, 159-й (мошенничество.— А. К.), должен применяться домашний арест…
Впрочем, братьям предъявляются ведь еще 160-я (растрата.— А. К.) и особенно 210-я (создание организованного преступного сообщества.— А. К.)…
Услышав это, Борис Титов расстроенно вздохнул:
— Да, это сложнее…
Интересно, что никто из сотни журналистов, которые в какой-то (уже, правда, очень поздний) момент оказались перед входом в Андреевский зал, который перед Госсоветом традиционно превращается в зал ожидания для губернаторов, при ажиотажном интересе к каждому проходящему мимо (и даже к сотрудникам службы безопасности президента, ошибочно принимаемым тоже за губернаторов; хотя, может, и не зря — ведь в любой момент, как известно, так и вправду может оказаться, а журналисты об этом еще просто, может, не знают) совершенно не заинтересовался, например, лидером ЛДПР, я уж не говорю про лидера «Справедливой России».
Конечно, с точки зрения результатов на президентских выборах господин Жириновский может интересовать теперь только экспертов ВЦИОМа, специализирующихся на статистических погрешностях, и даже господин Миронов на этом фоне смотрится убедительнее: не участвовал, а значит, и не позорился.
Ожидание президента не заняло у губернаторов много времени: он почти не опоздал, то есть пришел, можно сказать, раньше.
Я обратил внимание, что Сергею Цивилеву досталось место рядом с губернатором Калининградской области Антоном Алихановым. Это было логично: один некоторое время назад на вопрос журналистки «Почему?» ответил «По кочану...», а Сергей Цивилев… и так все знают, что он сказал на митинге 27 марта, посмотрев на Игоря Вострикова. И они сейчас могли в буквальном смысле подставить, если что, друг другу плечо — не чужие все-таки теперь люди…
Президент обратил внимание, что «сегодня у нас первое заседание Госсовета после выборов президента Российской Федерации» (тут оставалось со значением посмотреть на себя.— А. К.).
— Без развития конкуренции в стране,— добавил он,— ничего мы с вами не сделаем, ни одна из задач достигнута быть не может… Пока, к сожалению, в сфере конкуренции немало случаев прямого игнорирования законов, особенно со стороны местных властей.
То есть это была тема именно для губернаторов:
— Смотрите, что у нас на практике происходит. В общем количестве нарушений антимонопольного законодательства со стороны федеральных органов власти в 2017 году число общих нарушений — 1,2%, а региональными и муниципальными органами власти — 98,8%. О чем это говорит: о том, что в стране должного значения этому не придается! Мы считаем, что это ерунда какая-то, что ничего страшного, надо порадеть родному человечку!.. Условно говоря, своим фирмешкам…ГУПам… МУПам (прозвучало, естественно, как «шашлык-машлык».— А. К.), я еще об этом скажу... На самом деле ущерб для экономики страны колоссальный!
И он почти сразу опять произнес:
— Проще, как я уже сказал, работать со своими ГУПами и МУПами (ему, похоже, доставляло удовольствие рифмовать эти великие аббревиатуры.— А. К.), чем выбирать эффективных исполнителей на конкурентном рынке!
Конкуренция волновала Владимира Путина именно в этом смысле, и он раз за разом возвращался к одному и тому же:
— Люди считают, что у них мало шансов пробиться на рынки, плотно занятые госпредприятиями и компаниями с госучастием, что трудно получить государственный или муниципальный заказ в честной конкурентной борьбе!
Ведь у государственных структур, компаний с госучастием совершенно другие лоббистские и финансовые возможности (ему ли не знать! — А. К.).
И доступ к кредитам у них тоже намного проще. Да и технологии разыграть торги в свою пользу есть, их достаточно, и мы знаем, как они работают!
Владимир Путин выражался время от времени даже страстно:
— Хочу, чтобы вы сейчас все услышали: местный производитель — это значит российский, не какой-то квасной, это чрезвычайно важно! А мы наблюдаем такой региональный протекционизм даже у тех регионов, которые находятся в передовиках и показывают хорошие результаты развития. Это абсолютно недопустимо!
Между тем мне показалось, что тема конкуренции как-то не воодушевляет губернаторов. Может, они не считали, что она именно для такого заседания, а скорее всего, вообще не очень вникали в смысл произносимого: тут не говорилось ничего, может, думали они, такого, за что в ближайшем будущем пришлось бы нести уголовную, допустим, ответственность.
А на самом деле говорилось.
Глава Удмуртии Александр Бречалов возглавлял рабочую группу Госсовета по этой теме. И как же приятно оказалось иметь дело с кратким человеком!
Он сообщил, что члены группы пришли к необходимости «синхронизировать программные документы» и что «должно быть предусмотрено применение санкций для должностных лиц субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, не обеспечивших достижения ключевых показателей по развитию конкуренции» — а именно это могло же наконец заинтересовать собравшихся.
Александр Бречалов говорил, может быть, страшные для некоторых губернаторов вещи: про «открытость региональной власти как основу любых изменений на территории», например, «вплоть до публикации в социальных сетях!»
И более того, невозможное:
— Вплоть до открытости конечного бенефициара!
Наконец, была представлена одна из всепобеждающих мер по борьбе с отсутствием конкуренции:
— Регионам необходимо актуализировать планы мероприятий по развитию конкуренции!
Между прочим, по существу выступил глава ФАС Игорь Артемьев.
По его словам, конкуренция нужна на рынке социальных услуг («Слайд номер 6…») престарелым и инвалидам… И «нужно достигнуть показателя в 10%» (участия частного бизнеса.— А. К.)… Рынок лекарств — 60%… Рынок медицинских услуг — не меньше 10%… Племенное животноводство — 20%… Семеноводство — 20% … Строительный комплекс — 80%… Товарная аквакультура — тоже 80%… ЖКХ и клининг — 20%… Социальные перевозки на транспорте — тоже 20%…
Ну и логично, что Игорь Артемьев закончил свою речь обзором рынка ритуальных услуг:
— Мы думаем, что даже в таком трудном деле, как ритуальные услуги… у нас записаны «похоронные», но более правильно написать «ритуальные»… (эта оговорка еще будет дорого ему стоить.— А. К.), нужно, чтобы 20% этих услуг оказывали частные компании.
А, нет, было еще:
— Заборы красить должны в России только малые компании, выворачивать лампочки тоже, наверное, они могут, и они прекрасно с этим справляются!
Потом, как обычно, толково выступил министр экономического развития Максим Орешкин (в основном про факторы искажения конкуренции и про принципы неискажения конкуренции)…
Желающих, впрочем, выступать особо не наблюдалось: тема еще никак не могла взбудоражить губернаторские сердца.
Поэтому вступили лидеры партий: им свой шанс упустить было нельзя: заседание Госсовета транслировалось в прямом эфире.
При этом Сергей Миронов прочел свою речь с листа, то есть по бумажке — впрочем, почти без запинки.
Лидер КПРФ Геннадий Зюганов обратил внимание на то, что не зря Владимир Путин проводит Госсовет 5 апреля, в тот день, когда «Александр Невский расколотил тевтонских рыцарей... которые 126 раз пытались взять Псков… и не смогли!..» — и этим мог и ограничиться, но, к сожалению, продолжил.
Лидер ЛДПР Владимир Жириновский вначале сосредоточился на особенностях русского языка, где теперь «из десяти слов восемь — иностранные»… Это и есть одна из главных неконкурентоспособностей, видимо, русского человека.
Он застыдил Игоря Артемьева, который сказал, что похоронные услуги лучше называть ритуальными, и это было, пожалуй, самое содержательное место в его речи.
Может, еще про школы: по мнению лидера ЛДПР, туда поставляется плохое питание, и даже «гадкое»: «с пальмовым маслом, с порошковым молоком…»
— Зачем одному человеку победу в таких конкурсах отдавать?! — воскликнул лидер ЛДПР.— Конечно, будет дешево! Давайте три первых места оставим и дадим возможность победителям поставлять!..
Об этом господину Жириновскому лучше было бы, наверное, напрямую поговорить с Евгением Пригожиным, а может, и не нужно: Владимир Путин и сам сразу сказал, что проблема качества — «это дело контрольных органов». Нет, не надо к Евгению Пригожину ходить. Лучше не надо.
И наконец, лидер ЛДПР внес еще одно предложение:
— Владимир Владимирович, дайте указание! Веб-камеры по всей стране работают! Люди на работу идут, все видно… Где самые радостные лица — там самый хороший губернатор!.. Что камеры все время на розыск работают?! Пусть на вас поработают!
Владимир Жириновский, как обычно, заботился о Владимире Путине больше, чем о себе.
— Веб-камеры введем,— рассказал ему президент,— и завтра все начнут улыбаться. Но это не будет означать состояния экономики.
Господин Путин давал понять, что он слишком хорошо знает своих губернаторов. И кому же, а главное, зачем он тогда с долей энтузиазма рассказывал о развитии конкуренции?
Мэра Москвы Сергея Собянина он попросил поделиться опытом по использованию электронных площадок для госзакупок, и мэр Москвы с удовольствием рассказал про московскую, а президент потом еще предложил обратить на нее особое внимание: дело, по его словам, стоящее.
Таким образом, они оба, Владимир Путин и Сергей Собянин, без всякой особой причины, можно сказать, на ровном, а то и на пустом месте зачем-то нарушили все законы конкуренции: такие площадки, для начала, есть в Татарстане и в других местах, и зачем же так яростно пропагандировать лишь одну из них?..
У меня не было ощущения, что Госсовет вдруг оборвался, хотя Владимир Путин и закончил его, на первый взгляд, неожиданно. Но на самом деле высказались все, кто хотел: губернаторы не намерены были конкурировать друг с другом даже на этом заседании.
Через несколько минут они уже комментировали его итоги корреспондентам. И отрадно было слышать, что, подходя к журналисткам, они оживлялись, да, но что при этом говорили:
— С чистым четвергом вас!
Не в сауну же звали, в конце концов.