В Роттердаме проходит 30-й Международный кинофестиваль. Свой юбилей он встретил в новом фестивальном комплексе рекордным числом фильмов: всего их будет показано около 500. Из Роттердама — корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
Голландское слово Doelen в Роттердаме сегодня у всех на устах: так называется новое здание, где расположены службы фестиваля, огромная видеотека и кинозалы. На площади перед Дуленом в вечер открытия фестиваля зажгли несколько нефтяных факелов, а потом крутили фильмы сразу на 17 площадках. А над расположенным рядом Чайна-тауном летали красные змеи: китайцы праздновали свой Новый год. Что по-своему символично, учитывая повышенный интерес фестиваля к дальневосточному кино.
Еще десять лет назад о Роттердамском фестивале можно было говорить как о пристанище маргиналов, преданных авангардному и экспериментальному кино. Сегодня это уже не так. Конечно, среди полутысячи представленных в программе фильмов добрую половину составляют короткометражки и экспериментальные опусы. В то же время фестиваль существенно сдвинулся в сторону мейнстрима, и теперь здесь проходят крупнейшие европейские и мировые премьеры.
Самая громкая из них уже состоялась: это наделавшая много шуму у себя на родине японская "Королевская битва" (Battle Royale). Ее режиссер Фукасаку Кинджи (Fukasaku Kinji) в прошлом году был приглашен в Роттердам с персональной ретроспективой, которая имела невероятный успех. В свои 70 лет Фукасаку — создатель полусотни фильмов, преимущественно гангстерских. Диалоги для них писали порой такие эстеты, как Юкио Мисима. Однако, как это случалось и в других кинематографиях, жанровый король долго пребывал в тени более амбициозных авторов, пока на него не обратили внимание Квентин Тарантино (Quentin Tarantino) с Джоном Ву (John Woo). Зато сегодня по фильмам Фукасаку можно изучать историю послевоенной Японии.
В новом фильме режиссер обратился к теме насилия вообще и подросткового насилия в частности. Он спроецировал сюжет в недалекое будущее, когда волна всяческих безобразий охватит японские школы и заставит правительство принять экстраординарные меры. Самый хулиганистый класс будет выселен на необитаемый остров, где под контролем военных пройдет кровавая игра: школьники станут истреблять друг друга, пока в живых не останется только один. Помимо огнестрельного оружия будут применяться стрелы и копья, топоры и крышки от кастрюль, а также приемы рукопашного боя. На шею каждого игрока наденут электронный ошейник, который взорвется, если будут нарушены правила.
Можно себе представить, с каким кайфом оттягивались на этих съемках подростки. Удовольствие удваивалось оттого, что их наставника играл знаменитый актер Такеси Китано (Takeshi Kitano), кумир японской молодежи. Получилась увлекательная и вовсе не жестокая (как ее описывали в телерепортажах из Японии) сказка с добрым концом. Потому что бесчисленные убийства и самоубийства, вытаращенные глаза и отрубленные головы — чистой воды игровая условность. Фукасаку знает, что делает: некогда он стал свидетелем того, как от бомбежки погибла большая часть его одноклассников, и вообще знаком с насилием не понаслышке. Тем не менее его фильмы не пугают, а заражают эмоционально и энергетически. Многие молодые могли бы позавидовать этим качествам 70-летнего режиссера, который так ответственно искал подход к проблемам нового поколения, что привлек своего сына Фукасаку Кента (Fukasaku Kenta) к написанию сценария.
Между тем молодые режиссеры отдают дань Фукасаку и даже делают римейки его картин. По мотивам классического гангстерского эпоса "Битвы без чести и человечности" (Battles Without Honour and Humanity) Сакамото Юнжи (Sakamoto Junji) снял фильм "Другая битва" (Another Battle), его тоже показывают в Роттердаме. А кореец Парк Ки-Хьюнг (Park Ki-Hyung) за основу своей картины "Тайные слезы" взял модель прошлогоднего роттердамского хита — фильма "Актерские пробы" (Audition). Начинается все трогательно и сентиментально: герой подбирает на дороге сбитую им девочку и проникается к этому очаровательному существу глубокой душевной привязанностью. Вплоть до того, что общается с ней, потерявшей дар речи, без слов — парапсихологически.
Если критик вздумает удрать с половины картины, решив, что перед ним чувствительная мелодрама, он рискует обмануть читателя. Мелодрама превращается в триллер, а очаровательное существо оказывается способно не только притягивать воду из-под земли, но также безжалостно убивать. В общем, судя по роттердамским картинам, жанр в кино становится все более обманчивым, а фильмы такого усредненного рода — все более популярными.