Совет федерации вот-вот уже должен был начать обсуждение вопроса о Чечне, а в правительственной ложе лишь одиноко наличествовал и. о. генпрокурора Алексей Ильюшенко. Возмущенные пренебрежением президента и правительства сенаторы чуть не объявили забастовку — до "полной явки" высших лиц государства. Решение разойтись по домам, однако, не прошло. В противовес ему в зале прозвучали предложения снять подпись палаты под договором об общественном согласии и обратиться в Думу с просьбой начать импичмент президента. Таким образом, чеченская проблема окончательно переросла в проблему власти — сенаторы всерьез намерены начать корректировку Конституции.
Формально до вопроса о Чечне депутаты вчера так и не добрались. Впрочем, это уже и не столь важно. Для большинства депутатов как Совета федерации, так и Думы, Чечня стала катализатором, активизировавшим поиск ответа на знаменитый русский вопрос "Тварь я дрожащая или право имею?" Разница лишь в том, что у избранников народа топоры если и есть, то заботливо затупленные предполагаемой жертвой, а Борис Ельцин мало похож на старушку-процентщицу.
То, что судьба Чечни уже не является для сенаторов главнейшим вопросом, подтверждает миниопрос, проведенный вчера Ъ среди депутатов палаты. Мнение большинства опрошенных совпадает с позицией Амана Тулеева, считающего, что ситуация такова, что "хочешь не хочешь, а чрезвычайное положение в Чечне вводить придется". Борис Немцов ратует не только за ЧП, но и за введение в Чечне поста генерал-губернатора. Некоторые — Минтимер Шаймиев, Кирсан Илюмжинов, Рамазан Абдулатипов — собираются "посмотреть, что будет в этом указе", а Руслан Аушев жестко заявил, что не поддержит такового, какой бы он ни был.
Тем не менее вчерашние высказывания президента о переходе к "полицейской" операции подтверждают, что развитие событий, скорее всего, пойдет по уже неоднократно предсказанной схеме: окончательное "освобождение" Грозного, ЧП, подготовка выборов. К тому же Владимир Шумейко вчера заявил, что президенту от палаты, возможно, будет направлена рекомендация "внести указ о ЧП".
Поэтому не одобряющие "агрессию" депутаты, как бы эмоционально они не говорили о "преступных деяниях" власти, вряд ли смогут что-либо изменить в судьбе Чечни. Сенаторы прекрасно осознают, что Чечня — это лишь наглядный пример решения проблем в стране с президентской формой правления. Практически все выступления, прозвучавшие после того, как Шумейко зачитал ответы официальных лиц, не прибывших на заседание, сводились к одному: в высшей российской власти должно произойти перераспределение полномочий.
Жестче и четче всех намерения сенаторов выразила зампред комитета по законодательству Елена Мизулина: надо активизировать законодательную инициативу по изменению Конституции, предложить Госдуме выразить недоверие премьеру и ряду министров и начать процедуру отрешения президента от должности, снять подпись Совета федерации под договором об общественном согласии. В той или иной степени эти предложения были поддержаны большинством из почти тридцати выступавших, среди которых были представители разных политических сил — Владислав Тихомиров, председатель законодательного собрания Ивановской области ("если не придут силовые министры — начать агитацию на местах за досрочные выборы президента"), Юрий Болдырев, зампред Счетной палаты России ("быстро сделать закон об обязательном введении ЧП в ситуациях, подобных чеченской"), Виктор Степанов, президент Карелии ("внести поправку в закон о Конституционном суде, позволяющую ему работать при трех четвертях состава, в Конституцию — о подотчетности кабинета парламенту"), Юрий Черниченко, председатель Крестьянской партии России ("юридически ликвидировать Совет безопасности — новое политбюро"), Исса Костоев, председатель комитета по законодательству ("снять подпись с договора и перенести заседание в зону конфликта").
Таким образом, главная опасность для Ельцина — это перерастание проблемы Чечни в вопрос о государственной роли Совета федерации (который в повестке дня стоит следующим), что может вылиться в обсуждение казалось бы разрешенной осенью позапрошлого года проблемы баланса законодательной и исполнительной властей. Президенту и кабинету, с легкостью игнорирующим стенания депутатов по поводу невинно и винно убиенных в Чечне, будет довольно трудно не заметить все более серьезные депутатские намерения перекроить Конституцию. Конечно, возможно, что Шумейко удастся утихомирить страсти — как уже не раз удавалось. Нельзя не учитывать и финансовую зависимость глав регионов от центра, которой федеральная власть не преминет воспользоваться. Тем не менее, очевидно, что страна, сделав виток, спустя год вновь вернулась к ситуации жесткого противостояния властей.
ВЕРОНИКА Ъ-КУЦЫЛЛО