выставка современное искусство
В Московском доме скульптора открылась выставка Елены Языковой-Кастийо "Аравийские сантос", организованная Объединением московских скульпторов совместно с галереей "Роза Азора", отметившей этой экспозицией свое пятнадцатилетие; госпожа Языкова была одной из учредительниц галереи, в которой произведения современных художников соседствуют с разнообразным винтажем, в том числе с куклами всех времен и народов. Комментирует ИРИНА Ъ-КУЛИК.
Елена Языкова, окончившая Строгановское училище и занимавшаяся оформлением интерьеров и музейных экспозиций, в том числе и таких экзотических, как Музей Хо Ши Мина в Ханое, едва ли не самый известный отечественный создатель авторских кукол. С 1999 года Елена Языкова-Кастийо живет в Саудовской Аравии, где вполне успешно продолжает свою художественную карьеру и часто выставляется. Правда, в Эр-Рияде выставки ее проходят в основном в посольствах иностранных государств: скульптор и "кукольница" Елена Языкова никак не может обойти существующий в исламском мире запрет на изображение человека. Ее московская выставка — галерея разнообразных восточных типов, весьма кстати напоминающая сегодня, на фоне общего страха перед "исламской угрозой", о некоей идиллической и совсем не пугающей сказочной Аравии — мифической, но в то же время и вполне реальной, хотя эту реальность и нельзя назвать современной в западном понимании. Елена Языкова часто датирует свои произведения не по христианскому, а по мусульманскому летоисчислению, так что даты на первый взгляд выглядят совершенно средневековыми: например, 1424 год. А сами герои художницы — какой-нибудь увенчанный пышным тюрбаном и неожиданно синеглазый "торговец коврами из Пашвара", томно-мечтательный "евнух из Топ-Капы" или растерянный и в то же время плутоватый "ученик колдуна", или убранные в пышные платья и экзотические украшения "принцессы" и "невесты" — в равной степени представимы как в сказках "Тысячи и одной ночи", так и на каком-нибудь арабском базаре в наши дни. Впрочем, эти "наши дни" явно не имеют отношения к календарной повседневности — вне зависимости от того, по какому летоисчислению она отсчитывается. Статуэтки или куклы Елены Языковой существуют в ином, не поддающемся исчислению времени — сакральном или детском. Источником вдохновения для этих наивных и в то же время утонченно-подробных фигурок, представляющих арабский Восток, стали католические сантос — раскрашенные, снабженные стеклянными глазами и одетые в пышные настоящие одежды фигурки святых, находящиеся где-то на полпути между скульптурой и куклой. "Намоленные куклы", как называет их сама госпожа Языкова. Среди ее собственных "аравийских сантос" также вроде бы есть и такие, которые подошли бы не только для игры, но и для молитвы — есть же среди них, например, трогательный архаичный пупс в узорчатой шапочке и с зачаточными крылышками, именующийся "Мой ангел". Впрочем, никакого поклонения куклы госпожи Языковой, разумеется, не требуют, и идолами их называть не хочется: какой-либо магической властью они, к счастью, не обладают.