На экраны Европы вышел новый фильм Педро Альмодовара "Кика". Сегодня завершается его премьерная неделя, и критики обсуждают новую работу самого модного и скандального режиссера современного испанского кино. Поклонники Альмодовара в восторге. Формула режиссера "и уму, и сердцу, и гениталиям" в очередной раз применена с успехом. Противников, коих гораздо меньше, смело можно заподозрить в отсутствии и первого, и второго, и третьего. На сей раз Альмодовар объявил крестовый поход против своего личного врага, телевидения, и намерен вести с ним борьбу на его же территории — он уже продал права на показ "Кики" нескольким каналам ТВ.
Почти одновременно с премьерой "Кики" французский модный журнал L`Officiel выпустил номер, целиком посвященный трем "экс" (ex-centrique, ex-travagant, ex-clusif). В одной из статей журнала Альмодовара причисляют к представителям всемирного эфемерного клуба-братства эксцентриков, самого закрытого в мире именно по причине его эфемерности. Окруженные "нормальными" людьми, эксцентрики вынуждены объединяться, расширять свои сферы влияния, выбирать места для тайных встреч и торжественных месс, пока общество не обратит на них внимание и не воспользуется единственным средством отнять у них мятежную экстравагантность — подражать им для того, чтобы сделать их модой...
С Альмодоваром нечто подобное уже произошло. Приз "за вклад в киноискусство", врученный ему на кинофестивале в Сан-Себастьяне в минувшем году, узаконил его положение почтенного мэтра-законодателя довольно стойкой кинематографической моды. Кричаще-пестрые краски картин режиссера выплеснулись на мадридские улицы в виде афиш с названиями его фильмов и в виде высоких каблуков, мини-юбок и ярко накрашенных ртов персонажей ночной жизни, словно вышедших из его кичевых интерьеров. За 13 лет, прошедших после выхода его первой любительской ленты "Пепи, Люси, Бом и другие девочки из квартала", его героини в "Кике" ничуть не изменились: это соблазнительные и беспечные авантюристки, которые легко попадают в истории и так же легко из них выбираются. Они твердо стоят на своих высоких каблуках и вечно находятся на грани нервного срыва. Они опутаны веревками из "Свяжи меня!" и отпихивают насильников как в "Матадоре". Они блуждают по лабиринтам страстей как в "Законе желания" и подчиняются закону желания как в "Лабиринтах страстей".
Главная героиня, по сценарию — "очень положительная и мало битая жизнью гримерша Кика" (Вероника Форке), излучает жизненную силу, способную воскресить мертвого (что она и делает), и здоровую непосредственность, позволяющую ей заснуть под насильником и деловито объяснить своему мужу Рамону (Алекс Касановас), фотографу-вуайеристу, работающему в сфере рекламы женского белья: "Что поделаешь, этот тип насилует всех девушек в городе. Сегодня была моя очередь". Попутно она изменяет мужу с его отчимом, американским писателем (Питер Койотт), автором романа "Серийный убийца лесбиянок", которого Рамон подозревает в убийстве своей матери. Прислуга Кики, лесбиянка Хуана (всегда одинаковая и всегда бесподобная Росси де Пальма) безнадежно влюблена в хозяйку. Ее брат Пабло (Сантьяго Лаюстисиа), звезда порнофильмов, сбежавший из тюрьмы, насилует Кику. Эту сцену снимает на пленку бывшая подруга Рамона, Андреа Меченая (Виктория Абриль), психолог, ведущая патологической программы "Ужасы дня", в которой она смакует самые кровавые и скандальные события, происшедшие за день в городе. Андреа представляет "серьезную, социальную" линию фильма, она — инфернальное воплощение врага номер один Альмодовара — телевидения, главное зло которого, по мнению режиссера, состоит в вовлечении простодушных зрителей в свои вуайеристские игры.
В противопоставлении двух персонажей комикса — "хорошей девушки" Кики и "плохой девушки" Андреа — обусловленном комиксовой же, характерной для Альмодовара, эстетикой, естественно, интереснее отрицательный персонаж. "Хорошая" Кика скучна — она объект всеобщей любви, ее положительность, за которую ее вознаграждают счастливым финалом, пресна. Андреа тоже лишь героиня комикса, но как воплощение всех зол, идущих от TV-аппарата, она смещает внимание на себя, заслоняя своим кровавым нарядом даже перенасыщенную утомительным пафосом "социальную критику" Альмодовара.
Костюмы Андреа — главная тема рецензий и предмет восхищения кинокритиков, которые были единодушны в том, что в остальном "Кика" соответствует той же формуле, что и все предыдущие картины Альмодовара: "секс+насилие+фарс+смерть", видимо, забыв, что привлечение модельеров, за именами которых тянется длинный шлейф ассоциаций, не ново для Альмодовара. В "Высоких каблуках" положительная героиня, дочь, которая выглядела в костюме Лагерфельда воплощением "патриархальной женственности" дамских журналов, восходящей к Chanel, была противопоставлена отрицательной героине, матери, одетой в заведомо лишенные исторических отсылок платья фаворита 80-х Армани, как никто умеющего придать одежде буржуазии скромное обаяние. Для съемок "Кики" Альмодовар приглашает Готье, чуть ли не единственного из крупных модельеров способного в привлекательной обертке подать типаж одиозной ведущей "Ужасов дня". Андреа в черном бархатном платье с кровавыми потеками и с громоздкой камерой на голове — в глянцевом punk destroy, смеси грязных лохмотьев панк-моды с почти салонным лоском, выглядит так, как если бы Нина Хаген вдруг одела парик героини футуристического комикса Барбареллы.
Участием Готье список привлеченных к работе над "Кикой" известных и пока не очень модных персонажей не исчерпывается. Сюжеты для "Ужасов дня" были сняты знаменитым режиссером видеоклипов Жан-Батистом Мондино, а автор музыки Горан Брегович известен по фильмам любимца Каннского кинофестиваля Эмира Кустурицы. Бесспорно, с легкой руки Альмодовара в несуществующий всемирный клуб эксцентриков вступили еще несколько новых членов.
ГЕННАДИЙ Ъ-УСТИЯН