Борису Ельцину потребовалось чуть меньше суток для того, чтобы решить судьбу первого вице-премьера Егора Гайдара — вчера президент принял отставку Гайдара, о которой тот заявил в воскресенье. Тем самым президент признал поражение "Выбора России" на парламентских выборах в декабре прошлого года.
Как известно, непосредственной причиной, вынудившей Егора Гайдара сделать заявление об отставке, стали два решения правительства, о которых, по словам первого вице-премьера, его не поставили в известность — объединение денежных систем России и Беларуси и выделение $500 млн для строительства нового парламентского центра. Очевидно, делая такое заявление, Гайдар рассчитывал на то, что президент если и не отменит эти решения (такое вообще вряд ли возможно), то, не подписав прошение об отставке, фактически "простит" поражение "Выбора России" на выборах в Государственную думу. Однако результат оказался прямо противоположным ожидаемому — Ельцин счел нужным привести количество представителей ВР в Совмине в соответствие со статусом этой партии в парламенте.
Впрочем, отставка Егора Гайдара с поста первого вице-премьера была по сути предопределена еще до того момента, как стали известны результаты декабрьских выборов. Одной из причин его назначения на эту должность в середине сентября было стремление Бориса Ельцина создать противовес Виктору Черномырдину — на случай, если бы тот в решающий момент подготовки роспуска Верховного Совета отказался бы от безоговорочной поддержки президента. После ухода из правительства первого вице-премьера Олега Лобова (с тем чтобы занять ключевой в период сентябрьского политического кризиса пост руководителя Совета безопасности) подобные опасения были небезосновательными. Таким образом, наличие первого зама, готового в любой момент его сменить, резко сковало свободу маневра премьера, став одним из факторов, обеспечившим его полную лояльность в период противостояния с Верховным Советом. Однако эти же причины и сыграли злую шутку с самим Гайдаром — его отставка не в последнюю очередь диктовалась его политической "отработанностью" президентской командой.
Поражение на выборах ВР резко понизило и без того невысокое политическое значение Гайдара — первого вице-премьера. О чем ему очень скоро и напомнили из Кремля. Публично (и эмоционально) опровергнутое им сообщение о выделении денег на строительство нового парламентского центра всего через два дня было подтверждено пресс-секретарем президента Вячеславом Костиковым.
С точки зрения аппаратной борьбы Егор Гайдар стал заложником своих собственных решений, принятых им в бытность исполняющим обязанности премьер-министра. Речь прежде всего идет о последовательно лишенном в 1991--1993 гг. большинства полномочий Министерстве экономики (бывший Госплан). Опираясь на Минэкономики (в отличие, например, от Минфина), Егор Гайдар не мог уже оказывать решающего влияния на экономический курс правительства (подробнее об этом см. стр. 8). А аппарат самого первого вице-премьера — в силу его малочисленности и оторванности от источников информации — в принципе не мог создать своему шефу условий для активного влияния на принимаемые Советом министров решения.
Таким образом, теперь возглавляемый Гайдаром "Выбор России" почти официально становится оппозиционной правительству партией. Это дает ему возможность дистанцироваться от будущих действий правительства и, что самое главное, от последствий экономической политики 1993 г. — волны банкротств и роста социальной напряженности, к которым правительство начало готовиться в конце прошлого года. Очевидно, именно этим объясняется решение о выходе из состава правительства, принятое министром социального обеспечения Эллой Памфиловой. Впрочем, будущее одного из членов ВР — Анатолия Чубайса — вполне безоблачно. Привязанность президента к идее "народной приватизации" сделала для него вторичными политические пристрастия председателя Госкомимущества, который остался бы заместителем председателя правительства ("ревность" Гайдара к нему могла стать эмоциональным поводом к отставке) и в том случае, если бы принадлежал к любой другой партии демократической ориентации. Этого не скажешь о Борисе Федорове, судьба которого (как, впрочем, и всего правительства) должна решиться сегодня, во время личной встречи Бориса Ельцина и Виктора Черномырдина. Прошедшее вчера во второй половине дня правительственное совещание (посвященное в основном бюджетным вопросам) не внесло окончательной ясности в вопрос о персональном составе правительства России, поскольку Федоров по-прежнему называет условием работы в правительстве сохранение за ним поста вице-премьера. Впрочем, по словам пресс-секретаря министра финансов Ольги Леоновой, Борис Федоров весь вчерашний день провел в хорошем настроении.
АНДРЕЙ Ъ-БАГРОВ