расследование
В минувший уикенд Швецию посетили представители эстонской комиссии по расследованию причин катастрофы парома "Эстония", следовавшего из Таллина в Стокгольм. Эстонцы добиваются разрешения на проведение новых погружений и дополнительного исследования лежащего на дне парома. Однако это стремление не находит поддержки со стороны шведских властей. Эксперты полагают, что Стокгольм намеренно препятствует пересмотру дела о громкой катастрофе 1994 года, в которой погибли 859 человек, опасаясь громких разоблачений. С подробностями — корреспондент Ъ в Швеции СЕРГЕЙ Ъ-ПРОКОФЬЕВ.
Члены эстонской парламентской комиссии, занимающейся тайной гибели гражданского судна и 859 человек на его борту, отправились в Стокгольм в конце прошлой недели. Они намеревались получить материалы, необходимые для продолжения следствия. Эстония требует разрешения на проведение новых погружений, дополнительного исследования лежащего на дне парома и прилегающего участка грунта. "Комиссия пытается дать ответ на вопрос о количестве необходимых спусков к судну и о том, какое сотрудничество в этом деле возможно с другими странами, чтобы изменить договор о ненарушении покоя подводного кладбища",— заявила вице-председатель комиссии, член конституционного комитета парламента Эстонии Эвелин Сепп. "Эстонская общественность усматривает связь между грузом (перевозившимся на пароме.—Ъ) и катастрофой. Это сложно опровергнуть простой риторикой",— отметила она.
Шведский государственный советник Мона Салин, с которой встретились члены эстонской комиссии, вроде бы согласилась с гостями из Таллина. Она даже заявила о том, что шведское правительство назначило проведение еще одного "следственного эксперимента" — восстановление картины катастрофы с помощью компьютерной симуляции. Эвелин Сепп приветствовала это предложение, однако подчеркнула, что это не принесет достойных плодов, если не дать добро на новые погружения с целью "получить конкретные цифры, которые можно будет заложить в конкретные формулы".
Новым погружениям препятствует договор о неприкосновенности места затопления и ненарушении покоя усопших, заключенный в 1995 году между Швецией, Эстонией и Финляндией. "Нужно обсудить возможность новых спусков к 'Эстонии', системной съемки обшивки и проникновения на различные палубы",— считает госпожа Сепп. Но по всей видимости, именно этого Швеция боится как огня. Примечательно, что с членами эстонской комиссии отказались встретиться шведские чиновники, представляющиеся наиболее осведомленными, в частности, член интернациональной комиссии Анн-Луиз Эксборг.
Любопытно, что не так давно в Стокгольме произошел еще один скандал, касающийся многострадального парома. Как уже сообщал Ъ, в конце 2004 года, после признаний отставного шведского таможенника о том, что он дважды, за две недели и за неделю до гибели парома, видел на борту "Эстонии" автомобили с секретным военным грузом (предположительно, это контрабандно вывозилось советское военное оборудование), шведское правительство назначило формальное расследование этого факта. Следствие было поручено высокопоставленному "придворному" юристу Юхану Хирчфельду. Однако задание советнику Дворцового суда было сформулировано очень узко: ему предложили лишь выяснить, действительно ли по заданию шведского министерства обороны или ведомства снабжения минобороны в сентябре 1994 года осуществлялись эти перевозки. При этом ему запретили задавать вопросы под присягой.
Проведенное в таких условиях расследование ничего сенсационного, разумеется, не принесло. Однако у некоторых шведских парламентариев это вызвало ряд вопросов, в том числе о том, не была ли связана гибель парома с грузом, который он перевозил, и не этим ли продиктовано желание шведских властей похоронить взрывоопасное дело. Во время апрельских слушаний в риксдаге депутаты намеревались получить на них ответы из первых рук. Но приглашенный господин Хирчфельд неожиданно сообщил, что не может ответить, так как уничтожил все документы, составлявшие основу его расследования. На вопрос, зачем он это сделал, юрист ответил, что он "так воспринял задание" — якобы он понял, что после доклада о результатах все находящиеся в его распоряжении документы следует ликвидировать.
В ходе пребывания в Стокгольме члены эстонской комиссии выразили удивление таким поворотом дела. "Эстонский народ не понимает, как шведские власти могли так поступить. Как может судья уничтожать доказательства?" — возмутилась Эвелин Сепп. Ответа от шведских властей она не получила.
12 июня 2006 года перед шведскими парламентариями предстанет уже Моне Салин. "Сразу после гибели 'Эстонии' велась различная деятельность, за которую не несла ответственность интернациональная комиссия. Уже 2 октября 1994 года на видеосъемках задокументировано, что кто-то посторонний пробрался на автомобильную палубу, открыв въездную рампу, а затем попытался ее закрыть. Из материалов съемок становится понятно, что при закрывании она застряла и часть заклинивших деталей была срезана. Есть и съемки "чужих" водолазов. У них иное снаряжение, чем у глубоководников из Rockwater, работавших на официальную комиссию,— это снаряжение, которое используют военные водолазы. На видеозаписи руководитель нанятой комиссией команды ныряльщиков едва слышно произносит: "Мы должны подождать, пока те, другие водолазы не вернутся". Это говорит о том, что присутствие чужих не было тайной для шведских властей. Кроме того, шведские власти вместе с финскими отвечали за наблюдение над водным пространством вокруг места затопления. Наличие неизвестных водолазов подтверждает, что "Эстония" в эту ночь использовалась для военных перевозок. Шведские военные не дают ответа на вопрос, не находился ли на борту груз, за который несло ответственность военное ведомство какой-то другой страны",— заявил по этому поводу член комиссии по обороне риксдага Швеции Ларс Онгстрем.