ТЕМА ДНЯ венчур
Интрига
Комментируя перепалку Минэкономразвития и Мининформсвязи по поводу фонда поддержки инноваций, президент Путин заявил в Нижнем Новгороде, что ему все равно, каким будет фонд — отраслевым или общим, лишь бы он заработал в 2006 году.
Подоплека спора известна. Мининформсвязи подготовило проект Российского инвестиционного фонда технологий и инноваций объемом $100 млн, из которых $75 млн вносит государство. Как заявил глава Мининформсвязи Леонид Рейман, создание фонда блокируется МЭРТом. В МЭРТе объясняют, что хотят создать фонд фондов, который бы распределял федеральные деньги по отраслевым венчурным фондам, не ограничивая себя ИТ-сектором. Помимо традиционной аппаратной интриги, кто будет контролировать деньги, у проектов есть и определенное содержательное различие. Концепция МЭРТа предполагает меньшую долю государства в финансируемых проектах, причем деньги будут вкладываться в уже созданные фонды, представляющие набор проектов. Фонд фондов должен играть по отношению к ним роль внешнего инвестора. В варианте Мининформсвязи речь идет об отраслевом фонде, где доминируют государственные деньги и ведомственный контроль.
Венчурный минимум
Ежегодные венчурные инвестиции в России не превышают 0,01-0,02% ВВП. В абсолютных цифрах это не более $100 млн, а более реалистичные оценки, основанные на мониторинге сделок, колеблются около $60 млн. Для сравнения: в Польше венчурные инвестиции составляют 0,08% ВВП, в Корее — 0,28%, а в США — 0,48%. Что касается сумм, то в Европе объем венчурных вложений превышает $5 млрд в год, а высокотехнологичные компании Соединенных Штатов привлекают те же $5 млрд не за год, а за квартал. В Индии объемы венчурных вложений достигли $1 млрд, а в Китае — $1,27 млрд.
Сказать, что российское правительство не пытается развивать венчур, было бы неправильно. Так, Минэкономразвития выделило 500 млн руб. на создание в регионах России закрытых ПИФов для развития венчурных проектов в малом бизнесе. Еще 500 млн руб. внесут субъекты федерации, а около 1 млрд руб. должен дать бизнес. Впрочем, по оценкам бизнесменов, денег хватит максимум на пару десятков проектов, поскольку для полноценного запуска инвестор должен поддерживать фирму на протяжении первых трех лет существования. Кроме того, в 2000 году был создан Венчурный инновационный фонд (ВИФ) с ежегодным бюджетом 200 млн руб. ВИФ является фондом фондов, то есть может участвовать в капитале других венчурных фондов, в основном создаваемых частными УК. Однако из-за предельной доли участия ВИФа в 10% и маленького бюджета он имеет разве что символическое значение.
Госминимум
Заявив, что ему все равно, каким будет фонд, лишь бы он появился, российский президент непроизвольно сформулировал то, как к развитию инноваций подходят в правительстве. Власти готовы создавать госфонды, объемы которых заведомо меньше того, что мог бы освоить российский инновационный бизнес. При этом предполагается, что вложение государственных денег послужит сигналом частным инвесторам, которые в массовом порядке начнут вкладывать деньги в отечественный хай-тек.
Между тем сами инвесторы так не считают. Согласно опросу Российской ассоциации венчурного инвестирования (РАВИ), 59% из них полагают, что для роста рынка венчурных инвестиций нужны налоговые послабления. 15% инвесторов предлагают разрешить пенсионным и страховым фондам вкладывать часть своего портфеля в венчурные фонды. Кстати, на Западе доля пенсионных и страховых денег в общем объеме средств, привлекаемых в венчурные фонды, доходит до половины. Еще 15% опрошенных высказалось за создание адекватной организационно-правовой формы венчурного фонда. Как пояснил Ъ генеральный директор консультационной компании "Академ-Партнер" Александр Каширин, предлагаемая МЭРТом форма закрытых паевых фондов особо рисковых инвестиций подходит для госфондов, но создает слишком много трудностей для частного бизнеса. По его мнению, базовой формой для создания венчурной компании в России может быть договор простого товарищества. Однако специально для венчурных фондов его необходимо доработать, внеся поправки в Гражданский кодекс.
Внутренние проблемы
Кроме законодательных проблем есть и долговременные препятствия. "Венчурный бизнес не может существовать без активной предпринимательской среды",— говорит генеральный директор венчурного фонда "Русские технологии" Михаил Гамзин. "Фундаментальная проблема российского венчурного бизнеса не в деньгах, а в том, что отечественные компании далеки от рынков сбыта. Если бы компаниям удалось производство и разработку оставить в России, а маркетинговые подразделения создать в Европе и Америке, то их дела пошли намного успешнее",— считает председатель административного совета РАВИ Кирилл Дмитриев. "В США любой старт-ап находит применение для своей продукции на внутреннем рынке. В России рынка инновационной продукции почти нет, и бизнесменам приходится преодолевать барьер вхождения на иностранный рынок",— добавляет Михаил Гамзин.
Еще одна российская проблема — падение уровня разработок и отсутствие квалифицированных менеджеров. Признанный показатель уровня разработок — количество патентных заявок. В 2001-2003 годах наши компании подали в американское патентное ведомство в полтора раза меньше заявок, чем китайские фирмы, и почти в восемь раз меньше, чем южнокорейские.
Макроэкономика
Свою роль играют и макроэкономические условия. "Капитал не идет в российскую сферу инноваций, потому что традиционные виды бизнеса сейчас дают большую доходность",— считает Михаил Гамзин. В мире доходность инвестиций венчурных фондов в старт-апы находится на уровне 40-50%, а доходность фондов прямых инвестиций в традиционные компании (так называемые private equity funds) — 20-25%. "В России же доходность и тех и других находится на уровне 30%, а иногда фонды прямых инвестиций приносят до 40%. Зачем же инвестору вкладывать деньги в более рискованный бизнес при одинаковой доходности?" — говорит глава "Русских технологий". Данные РАВИ подтверждают мнение господин Гамзина: в 2005 году средняя доходность российских венчурных фондов достигла 35%, а в течение десяти предыдущих лет держалась на уровне 11%. Для сравнения скажем, что в США за последние десять лет доходность private equity funds составила 20,5%, а венчурных — 48%. M&K