|
Разгул перед загулом |
 |
| В декабре 1991 года Михаил Горбачев окончательно умыл руки |
Хорошо быть мистиком. С мракобесной точки зрения, наверное, декабрьские события в истории новой России выглядят довольно естественно: известный бунт декабристов разбудил, мол, Герцена и далее по нарастающей (исторические факты, как известно, легко подогнать под любую теорию), вплоть до современных декабрьских инцидентов. С точки зрения научной такая версия будет, конечно, глупостью. Но популярной. А с точки зрения феноменологической теории становления современной российской экономики подобные мистические соображения весьма уместны. В самом деле, неслучайно же именно на декабрь пришлось такое количество принципиальных для жизни страны решений.
Мелочи смерти
Так, например, пока российские депутаты делили землю, их коллеги из союзного парламента приняли новое банковское законодательство, которое экспертами оценивалось как более либеральное, чем аналогичные российские законы. Союзный закон, в частности, реализовывал более жесткую позицию в вопросе об участии в банковской деятельности партийных и советских организаций, которая заключалась именно в неучастии вышеназванных структур в создании и деятельности коммерческих банков.
Кроме того, ВС СССР принял основы законодательства об инвестиционной деятельности, где на законодательном уровне закреплялось право на государственную защиту инвестиций всех форм собственности. Принятый документ гарантировал защиту прав инвесторов любой формы собственности, а также предоставлял на законодательной основе право осуществлять инвестиционную деятельность на территории СССР иностранным гражданам, юридическим лицам и иностранным государствам. "Все инвесторы пользуются равными правами, защита этих прав гарантируется государством вне зависимости от формы собственности. Инвестиции не могут быть безвозмездно национализированы или реквизированы",— гласил новый закон.
"Теперь должностным лицам и безымянным 'центральным органам' придется расплачиваться за неизбывную любовь к 'улучшению' принятых законов реальными денежными знаками — в том случае, если их хобби принесет убытки инвестору. Так что даже непотопляемому аппарату придется считаться со старой истиной, гласящей, что за всякое удовольствие надо платить",— радостно писал по этому поводу еженедельник "Коммерсантъ". Ах, если бы... Вопрос этот дискутируется до сих пор, аппарат, понятное дело, ни за что все это время не платил, да и платить не собирается, тем более что судебная система в целом на стороне все тех же самых аппаратчиков. Тем не менее для времени, когда экономика была централизованной, частные предприниматели торговали по заданным государством ценам, а холодная война хоть и вошла уже в период разрядки, но вовсе не была закончена, даже сам факт рассмотрения закона о каких-либо гарантиях неким "инвесторам" (читай "капиталистам") уже был важен. Прозевать такой путь развития экономики было уже уделом последующих поколений депутатов.
Экономический отъем
Интересная история, например, случилась с валютными счетами предприятий во Внешэкономбанке СССР. Перевод внебалансовых счетов предприятий в балансовые был предусмотрен постановлением Совмина СССР "О коммерческом курсе рубля" от 31 октября 1990 года. В соответствии с постановлением предприятиям--владельцам внебалансовых счетов во Внешэкономбанке предоставлялось право до 1 января 1991 года перевести на баланс содержащиеся на внебалансовых счетах валютные средства по официальному курсу рубля, то есть из расчета 0,58 рубля за доллар США. (Внебалансовый счет представлял собой право обратного выкупа валюты после продажи ее собственником валютных средств государству за советские рубли. На нем фиксировалась сумма проданных валютных средств, пересчитанных в инвалютные рубли. На балансовом счете в инвалютных рублях фиксировались реальные валютные средства предприятий.)
После 1 января эта операция должна была осуществляться по коммерческому курсу (1,8 рубля за доллар США). Теоретически операция была крайне проста, для ее проведения предприятию достаточно было предоставить соответствующую заявку во Внешэкономбанк. На практике все оказалось несколько сложнее. Как сообщили в декабре 1990 года сотрудники банка, сам факт осуществления операции вовсе не означал, что после перевода средств предприятий и организаций из внебаланса в баланс предприятия смогут получить свою валюту с новых балансовых счетов. Причина была банальна — воровство в государственных масштабах. Выяснилось, что валютные средства предприятий, хранившиеся на счетах во Внешэкономбанке, в результате проведения им операций от имени госбюджета оказались истраченными. В результате, по неофициальной информации, внутренний долг Внешэкономбанка перед советскими предприятиями составил около $2,5 млрд. А после перевода средств с внебалансовых счетов предприятий в баланс эта цифра, по расчетам Внешэкономбанка, должна была возрасти до $5,5 млрд. Иными словами, государство истратило более $5 млрд, ему не принадлежащих.
Но это только цветочки. Предприятия, в конце концов, принадлежали всем, или, что то же самое, никому. Но советское государство добралось и до частных средств. 5 декабря 1990 года пять районных отделений московского Сбербанка начали прием валютных вкладов у граждан. А 13 декабря на совещании управляющих и начальников валютных отделов в Мосгоруправлении банка было установлено: его отделения, в которых можно открывать валютные счета, не могут предложить своим клиентам широкого ассортимента услуг. А именно не могут выдавать валюту на руки, за исключением случаев выезда вкладчика за рубеж, подтвержденного соответствующим сертификатом, дающим право на вывоз валюты, а также наличием загранпаспорта, завизированного ОВИРом или МИДом, и визы посольства.
Справедливости ради отметим, что Внешэкономбанку всегда не везло с декабрями. Так, 4 декабря 1991 года Внешэкономбанк СССР объявил всем финансовым организациям и банкам мира о приостановлении выплат по долгам СССР на неопределенный срок. Руководство Внешэкономбанка направило в адрес всех зарубежных финансовых учреждений и банков, предоставлявших кредиты бывшему СССР, специальное письмо. В нем оно уведомило кредиторов в том, что ВЭБ приостанавливает на неопределенный срок выплаты по всем кредитам, поступившим до 1 января 1991 года. Одновременно, как было сказано в письме, ВЭБ будет обслуживать внешний долг СССР, то есть выплачивать проценты по кредитам. При этом выплату процентов предполагается производить за счет планируемых валютных отчислений республик в счет погашения внешнего долга СССР, то есть в зависимости от воли субъектов, Внешэкономбанку не подконтрольных. В самом ВЭБе утверждали, что это не банкротство, но как это иначе назвать? При этом со 2 декабря ВЭБ перешел к покупке и продаже валюты гражданам по рыночному курсу, который устанавливал сам и менял в зависимости от собственных запасов валюты, а также соотношения спроса и предложения на нее.
А в середине декабря 1992 года вышел указ президента Бориса Ельцина о мерах по урегулированию внутреннего валютного долга бывшего СССР. В соответствии с указом средства предприятий и коммерческих банков, блокированные на счетах Внешэкономбанка, переоформлялись в валютный облигационный заем. Облигации были выпущены траншами с разными сроками погашения. В результате на российском фондовом рынке появился новый вид валютных ценных бумаг. Впрочем, судьба их была тоже незавидной: после дефолта в августе 1998 года государство приостановило выплату по значительной части бумаг, а впоследствии этот долг был реструктуризирован.
Сделай сам
14 декабря 1990 года Внешэкономбанк провел очередной валютный аукцион. Цена валюты составила 21,4 рубля за доллар США. Чуть ранее, 10 ноября, валютный аукцион был проведен в Таллине Эстонским банком. Здесь рубль котировался значительно ниже: 25,28 рубля за доллар США. Отметим, что, по информации Внешэкономбанка СССР, проведением валютных аукционов в Советском Союзе на тот момент занимались только Внешэкономбанк и Эстонский банк. Конечно, никакого цивилизованного межбиржевого арбитража на тот момент не существовало, но сам факт возможности подобных спекуляций внутри страны заронил, думается, немало идей в головы будущих российских и эстонских финансистов.
Впрочем, если говорить об идеях, их на тот момент было хоть отбавляй. Вот характерный пример ведения бизнеса тех времен. Цитирую по еженедельнику "Коммерсантъ". "Союз кооперативов города Смолевичи Минской области и многоотраслевое малое предприятие 'Елена' (Сухуми) 11 декабря подписали крупнейший договор о поставке 100 легковых автомобилей марки BMW-324 на сумму 100 млн руб. Однако необычность этого контракта заключается не в масштабах сделки, а в том, что он был подписан сразу же после того, как покупатель — директор 'Елены' Олег Насуха — убедился, что предлагаемый товар не более чем фикция. Насуха считает, что его фирма заработает на этой сделке 8 млн руб. за счет штрафных санкций. Как сообщил Олег Насуха, по условиям договора Союз кооперативов г. Смолевичи обязуется поставить ММП 'Елена' 1000 автомобилей BMW-324 партиями по 100 штук, которые будут поступать через каждые десять дней со дня первой поставки. Цена одного автомобиля — 100 тыс. руб. Срок поставки определен в 35 суток с момента получения поставщиком на свой расчетный счет предварительной оплаты в размере 50% общей суммы сделки. Кроме того, по отдельному договору 4% комиссионных от общей суммы 'Елена' должна перечислить посреднику — харьковскому коммерческому внешнеэкономическому предприятию 'Партнер'. По словам Олега Насухи, при подписании договора эксперты 'Елены' отметили, что президент Союза кооперативов г. Смолевичи Владислав Мисюро не располагает никакими подтверждениями существования товара, кроме каталога и прайс-листов. Помимо этого, по утверждению экспертов фирмы, договор, предложенный 'Елене', изобилует откровенными нелепостями. Так, например, поставщик требует предварительной оплаты 'для производства товара' и заверяет, что товар 'будет соответствовать ГОСТу'. Кроме того, по оценке экспертов ММП, формирование партии автомобилей, ее доставка, таможенные формальности в СССР и доставка покупателю не может занять всего 35 суток. Изучив контракт, Олег Насуха включил в него штрафные санкции в размере 8% от общей суммы сделки при просрочке поставки свыше 14 дней и подписал этот документ. По его словам, теперь Союз кооперативов должен либо 'произвести' BMW в оговоренные сроки, либо выплатить 8 млн руб.". Прекрасная сделка, не правда ли?
Война миров
Это, конечно, была неправда. Такой экономический удар союзный центр вынести не мог. Тем более что оказался без поддержки республиканских элит. "Руководители республик выполнят волю своих парламентов, которые уже проголосовали за суверенитет",— характерная для того времени реплика казахского лидера Нурсултана Назарбаева. Да и предприниматели едва ли бы поддержали руководство СССР в борьбе с российским. 24 декабря ВС РСФСР принял закон "О собственности в РСФСР", вводивший понятие частной собственности. А 25 декабря — закон РСФСР "О предприятиях и предпринимательской деятельности", устанавливавший единый подход ко всем формам предприятий независимо от юридического статуса и формы собственности. Бизнес получил что хотел.
Единственное, чем мог ответить центр,— это провести на пост вице-президента СССР Геннадия Янаева. Человек, ранее решительно голосовавший за расширение президентских полномочий в ущерб полномочиям парламента и поддерживавший идею введения моратория на забастовки в 1991 году, стал вторым лицом в государстве. А в августе 1991 года попытался стать первым, но неудачно.
Животный мир
В то же время коммерческие банки, уполномоченные на проведение операций с валютой, впервые получили право самостоятельно устанавливать курсы скупки и продажи валюты частным лицам. Иными словами, в стране родился современный валютный рынок, который многие годы не давал спать спокойно сотням тысяч челноков.
12 декабря 1991 года британская фирма--организатор выставок Andry Montgomery Group объявила, что впервые намерена представить экспозицию российских программных продуктов в рамках ежегодных выставок Infotech-92 в Сингапуре в начале июня 1992 года. Так российские программисты открывали шлюз для выхода на западные рынки.
В то же время компания Coca-Cola задумалась, чем она хуже Pepsi, и вслед за конкурентом решила открыть завод в России. Оказалось, что за "вкусом свободы" ехать никуда не надо: сами привезут и нальют.
Что в подобной обстановке было делать Советскому Союзу, олицетворявшему запреты на все описанные капиталистические радости жизни? Понятно, что нечего. И государство тихо умерло то ли от старости, то ли от старческого маразма.
В результате охотничьего уикенда в Беловежской пуще лидеры Белоруссии, России и Украины договорились об учреждении союза трех славянских республик с центром в Минске и об упразднении Союза ССР как субъекта международного права. Шушкевич, Ельцин и Кравчук не просто заключили необходимый им договор, но соблюли все юридические формальности. Республики--учредители Советского Союза (по договору 1922 года) объявили, что этого Союза как субъекта международного права более не существует. Три славянских президента, встретившиеся в лесу под Брестом, не предупредив об этом старшего товарища, президента СССР--ССГ, поставили последнего в весьма неопределенное положение. Президент СССР Михаил Горбачев обиделся: "Мне позвонил Шушкевич 8-го числа и сказал, что они уже позвонили Бушу, что соглашение подписано. Это позор... стыдобища... Ставить президента в известность только потом".
Неким утешением для Горбачева, впрочем, мог стать состоявшийся незадолго до этого московский концерт группы Scorpions: легендарные рок-музыканты пели лично для него в кругу друзей. Горбачев выступил с речью, в которой назвал "скорпионов" "ударной бригадой" и поблагодарил "за сопричастность проблемам советского народа". Отметив в ответном слове заслуги президента СССР, певец Клаус Майне дал последнему денег (DM100 тыс. двумя чеками) и сувениры — две матрицы со скорпионским шлягером "Ветер перемен" на русском языке. Борис Ельцин, впрочем, тоже не ударил в грязь лицом. 11 декабря 1991 года в Большой гостиной Белого дома состоялось вручение президенту России почетной награды издательства "Бурда" — "Золотой косули". Косулю "звали" Бэмби, она была не золотая, а позолоченная и вручалась от имени немецкой публики, которая назвала Бориса Ельцина "выдающейся личностью 1991 года". Не исключено, что отечественные производители, недавно подарившие Владимиру Путину пони по кличке Вадик, ориентировались именно на данную традицию, введенную немецкими друзьями российских президентов.
Избивательные технологии
Но с точки зрения экономики главное даже не это. Главное — парламент отказался утвердить в должности премьер-министра Егора Гайдара и на его место был назначен Виктор Черномырдин. Причиной послужила неудовлетворительная оценка депутатами деятельности правительства Гайдара по осуществлению экономической реформы и указание, что нынешняя экономическая реформа осуществляется "не в интересах большинства народа". Газовый генерал Черномырдин был депутатам (едва ли не на 100% — бывшим коммунистам), безусловно, ближе. О том, в чьих интересах дальше пошли реформы утвержденного тем составом Госдумы и прожившего долгую политическую жизнь кабинета, его критики с тех пор стараются говорить исключительно в негативных тонах, словно забывая о своем участии в той истории.
Как, впрочем, и о другой декабрьской истории — 1994 года. Тогда впервые в обиход вошло понятие "маски-шоу", после того как сотрудников группы "Мост" Владимира Гусинского положили "мордой в снег" около здания московской мэрии. По сообщению пресс-служб службы безопасности президента РФ и Главного управления охраны России, переданному в "Интерфакс", "2 декабря подразделение службы безопасности президента РФ совместно с органами МВД России провело проверку сигнала по факту появления на трассе, входящей в зону оперативной ответственности федеральных органов государственной охраны, неизвестных вооруженных лиц, находившихся в автомобильном кортеже. В результате несколько человек были задержаны в связи с наличием у них огнестрельного оружия". В то же время в кругах, близких к президенту России, корреспонденту "Интерфакса" сообщили, что "утверждения об участии МВД в операции 2 декабря у здании мэрии не соответствуют действительности".
А если учесть, что незадолго до этого представители спецслужб в камуфляжных костюмах и масках блокировали вход в здание мэрии на Новом Арбате, 36, где также расположен офис группы "Мост", и, по свидетельству гендиректора "Моста" Владимира Гусинского, несколько его сотрудников были задержаны и избиты, понятно, что наблюдатели немедленно связали инцидент с противостоянием группы Гусинского и службы безопасности президента, возглавляемой Александром Коржаковым. Гусинский тогда подал в суд, в разбирательство вмешался Борис Ельцин, решительно потребовавший наказать виновных, но дело спустили на тормозах. С тех пор на действия людей в масках, помнится, никто особо не жаловался — по крайней мере скандалов на высшем уровне не учинял. Что тоже можно считать новой российской традицией.
ПЕТР РУШАЙЛО