 |
ФОТО: ПАВЕЛ СМЕРТИН  Из всех выдвиженцев российского ПЕН-центра наилучшие шансы были у поэта-новатора Геннадия Айги |
Дождаться очереди
Распределение Нобелевских премий подозрительно напоминает наш российский квартирный вопрос. Сотни соискателей здесь превращены в заурядных очередников. Ждут годами. Обижаться бесполезно. Например, Альбер Камю был впервые выдвинут в 1949-м, а лауреатом стал в 1957-м. В конце 1940-х на премию были выдвинуты Борис Пастернак и Михаил Шолохов. Очередь автора "Доктора Живаго" пришла в 1958-м, а "Тихий Дон" оценили только в 1965-м. Однако не однажды успела смениться и нобелевская конъюнктура. За вековую историю нобелевское жюри прошло путь от консерватизма (тогда как раз обошли Льва Толстого и Ибсена) — к утонченной политкорректности. Избегая упреков в европоцентричности и награждая писателей из стран третьего мира, академики активно зарабатывали упреки в том, что их лауреаты малоизвестны.
Надо сказать, что и дожидаются не все: французский поэт Поль Валери, например, был номинирован 12 раз и так и не дожил до Нобелевки. Теперь в премиальной хронике говорится, что его как раз собирались наградить. Может не хватить терпения и у номинаторов. Председатель российского ПЕН-центра Александр Ткаченко сообщил корреспонденту "Власти", что в этом году ПЕН-центр сошел с нобелевской дистанции.
Поэтический фронт
 |
ФОТО: ВАСИЛИЙ ШАПОШНИКОВ Андрею Вознесенскому (на фото внизу) могла помешать советская Госпремия, Белле Ахмадулиной (слева) — традиционализм, а Фазилю Искандеру (справа) — московская прописка |
Зато тут все карты в руки поэту авангардного толка Геннадию Айги. Поэзия Айги космополитична: его музыкальный стих прекрасно звучит и по-французски, и по-шведски, и даже по-японски. Имя Айги не вызовет недоумения у поклонников поэзии по всему миру: это поэт с хорошей европейской репутацией. Такой же, как, скажем, у другого кандидата, шведа Томаса Транстремера.
По рекомендации
 |
ФОТО: ЮРИЙ МАРТЬЯНОВ |
По пятому пункту
 |
ФОТО: ДМИТРИЙ ЛЕКАЙ Хотя за Андрея Битова поручался армянский ПЕН-центр как за автора "Уроков Армении", его вклад в литературу могли счесть слишком пушкинским |
Жюри международных премий последнее время вплотную занялись изучением географии. И Россия по-прежнему остается привлекательным пространством для премиальной охоты. Французы, например, выдвинули на премию Медичи хантыйского писателя Еремея Айпина. Не будет сюрпризом, если поиски пойдут и южнее. Нобелевской конъюнктуре вполне соответствовал бы, например, чеченский сочинитель. Правда, в соответствии с той же конъюнктурой обитать ему лучше где-нибудь в Париже.
Жить можно и в Париже, и в Москве, но вот литературную верность своей родине желательно хранить. Ведь как подходит для Нобеля другой выдвиженец того же ПЕН-центра — классик современной литературы Фазиль Искандер. Мир, созданный в его произведениях, сравним с фолкнеровской Йокнапатофой. Однако писатель оставил свой Чегем — а мог бы вывести его на мировой уровень.
За политику
По национальной линии выдвигался и другой классик нашей словесности, Андрей Битов: за автора "Уроков Армении" поручался армянский ПЕН-центр. Но писатель слишком прочно поселился в Пушкинском доме. А пушкинское ручательство ценится все же поменьше, чем словечко, замолвленное Достоевским. Тот наверняка поручился бы за двух совершенно разных авторов — метафизического реалиста Юрия Мамлеева и исследователя нынешнего духовного "подполья" Владимира Маканина.
Однако ни Битову, ни Мамлееву, ни Маканину по евростандартам, пожалуй, не хватает открытой публицистичности. Тут досадное несоответствие: у кого хорошо с публицистичностью — большие проблемы с художественностью, и наоборот. А ведь именно злободневность очень ценится нобелевскими академиками. Правда, в последние годы у них все получается по русской поговорке "и хочется, и колется". Из-за "политических" кандидатов начинаются непримиримые споры. Так, причиной раздора в 1989 году стал Салман Рушди. Автор "Сатанинских стихов" Нобелевку так и не получил, зато был награжден постом председателя американского ПЕН-клуба. Теперь перессорились из-за "левачки" Эльфриды Елинек. Скорее всего, в ближайшее время академики перестанут обращать внимание на писателей-бунтарей. Так что сочинители вроде Мишеля Уэльбека или Владимира Сорокина смогут спокойно продолжать свои эстетические эксперименты, не рискуя стать канонизированными мэтрами.
Нобелевский английский
Гарольд Пинтер — многожанровый автор. Его обширная библиография включает и романы, и сценарии — как для кино (в том числе "Женщина французского лейтенанта" по роману Фаулза), так и для телевидения. Не раз он пробовал себя и в качестве актера — снимался в культовом фильме "Слуга" и не отказал себе в удовольствии поучаствовать в экранизации "Мэнсфилд-парка" по Джейн Остин. Начинал же Гарольд Пинтер как поэт, стихи публиковал с 1950 года — правда, подписывался тогда "Гарольд Пинта". Кажется, заявив об отказе от драматургии, Пинтер решил сосредоточиться именно на поэзии. Причем его вдохновляет политика. В 2003 году он выпустил стихотворный сборник "Война", куда вошли стихи, написанные незадолго до вторжения США в Ирак. Пинтер уже завоевал звание одного из самых последовательных критиков американской внешней политики. |
