Помнится, некоторое время назад был кинут такой клич — улучшить и украсить образ работников органов внутренних дел в искусстве. Так сказать, поработать над имиджем. Если за это еще дают премии — все лавры должны срочно увенчать писателя Виктора Пелевина за его новый роман "Священная книга оборотня". Формулировка будет такая: "За достоверное и, главное, сочувственное изображение наших доблестных 'оборотней в погонах'". Медитирующий затворник, настаивающий на том, что живет "вдали от комплексных идей", на самом деле по-прежнему без устали трудится в своей мастерской так называемой информационной поэтики. Как и раньше, он внимательно вслушивается в шум времени, будь то болтовня из телевизора или высказывания его коллег. Потом и то и другое хорошенько перемешивается (вот, например, образец рекламы по-солженицынски: "Жить не по лжи. LG").
Вот и еще одно подаренное временем словосочетание он не упустил — и обыграл по полной. Товарищи в погонах в его романе предстают самыми настоящими оборотнями. Так, китель и брюки одного из главных героев, Саши Серого, в нужный момент трансформируются в "пепельно-серую шерсть". Прообраз и вечный ориентир всех оборотней из органов — товарищ Шариков, московский антропософ, ученик Штейнера, друг Волошина и Андрея Белого. В 1920-е годы Шарикова забрали в ЧК, его дальнейшая история была засекречена (соответствующую повесть Михаила Булгакова изъяли). Но никаких кровавых деяний в книге нет. Вместо крови здесь нефть. И Серый, и его верный помощник Михалыч регулярно летают в Сибирь, чтобы повыть там на благо родины — их шаманские обряды помогают обнаружить нефтяные месторождения. Главный оборотень дает зарок, что "не будет превращаться в человека, пока у страны остаются внешние и внутренние враги": "Стране нужно очищение. Пока всех офшорных котов не отловим, болтать некогда". Так и слышишь тихо играющую мелодию: "Наша служба и опасна, и трудна..."
Впрочем, бойкий аттракцион под названием "СКО" создан не только для людей в погонах. Примерить шкуру оборотня здесь предлагается всем и каждому. Вроде бы писатель придумал нечто совсем непонятное и далекое от нас: главная героиня романа — древняя лиса с древним китайским именем А Хули. Происходит она от "небесного камня", умеет превращаться в девочку-нимфетку и с легкостью путешествовать по временам и странам, по дороге запросто заводя знакомство с Львом Толстым и Жан-Полем Сартром. Единственное, что причиняет лисе моральное неудобство,— это необходимость питаться человеческой сексуальной энергией, поэтому А Хули работает в Москве проституткой. Впрочем, это все частности, главная задача героини — быть alter ego писателя, транслировать его высказывания обо всем на свете, начиная от женщин ("мне от людей вообще ничего не нужно, кроме любви и денег") и кончая современной российской элитой ("хуй сосаети"). Недаром фирменный трюк лисички — распушение хвоста, с помощью которого она усыпляет граждан. Называется это "гипноудар" — кажется, это также и основной прием писателя Пелевина. Уверена, что найдутся способные поддаться такому гипнозу читатели. Будут, конечно, и те, кто, выражаясь пелевинскими же словами, "соскочит".
Лиса А Хули также должна воплощать заветную идею Сверхчеловека. То есть, извините, Сверхоборотня. Эта идея в современном искусстве уже давно потеряла свою ницшеанскую значительность. Все кругом — от Нео из Матрицы и убивающей Билла Черной Мамбы до "говорящих сердцем" из сорокинского "Льда" — заманивают обывателя радужными картинами всемогущества. Вот и пелевинские герои торжественно преподносят нам драгоценный секрет. Стать лучше могут не только оборотни, но и "бесхвостые обезьяны": "Ты узнаешь, как освободиться из ледяного мрака, в котором скрежещут зубами олигархи и прокуроры, либералы и консерваторы, пидарасы и натуралы, интернет-колумнисты, оборотни в погонах и портфельные инвесторы". Для тех, кому не терпится узнать рецепт,— загляните сразу в конец романа.
Впрочем, подобными "оборотнями" были чуть ли не все герои пелевинских произведений: комсомольские работники у него превращаются в валютных проституток, герои "Жизни насекомых" — в комаров и мух. В предыдущем романе "ДПП" волшебник Пелевин лепил покемонов, ну а в "СКО" — исключительно оборотней. Кстати, "верволки из средней полосы" уже однажды привлекали внимание писателя. Понятно, что в такой обстановке всеобщей переменчивости некоторая прыть требуется и от самого писателя, и от читателя. Читатель по Пелевину должен постараться немного подрасти: "Книги, которые ты читаешь, как попутчики, которых ты берешь в кабину. Будешь возить культурных и глубоких людей — наберешься от них ума. Будешь возить дураков — сам станешь дураком". Автору же в ожидании достойного читателя приходится делать много-много уступок. Механизм этих уступок Виктор Пелевин сформулировал еще год назад в интервью, данном Ъ в связи с выходом "ДПП" (вспоминаем это интервью, потому что на этот раз писатель от общения с журналистами наотрез отказался, заявив, что все ответы на их вопросы содержатся в новом романе; и действительно, почти все, о чем год назад спрашивали Виктора Пелевина, теперь обыгрывается в тексте). Главным недостатком ценимого писателем фильма "Матрица" ему кажется недостаточная виртуальность: "Если убрать амбар с настоящим телом, будет довольно трудно показать, как трахается Киану Ривз, что, конечно, скажется на сборах. Поэтому метафизике приходится потесниться". Вот и в его собственном романе "СКО" метафизике еще как приходится потесниться. "Амбара" в романе очень много. А главная героиня словно создана по заказу издателей — уж больно она напоминает создание сказочника Йона Колфера, которого тоже издает "Эксмо". Понятное дело, что, перед тем как попасть на страницы "СКО", героиня прошла повышение квалификации на всемирных порносайтах. И, боюсь, виной здесь не только "барышники от книготорговли", на которых жалуется автор. Они-то как раз не разрешили автору озаглавить новое творение "А Хули" — уступили-таки дорогу метафизике. Но все равно это название осталось главным. Ведь это его фирменная "фига в кармане" — наверное, у писателя уже и рука давно затекла.
Виктор Пелевин. Священная книга оборотня. М.: Эксмо, 2004